Под крыльями высших существ
Шрифт:
– Ай, пошла, родимая! – крикнул Сергей Казимирович моими устами и бросился в бой.
Сверкающие на солнце клинки зазвенели, ударяясь друг о друга. Выверенные сотнями тысяч лет тренировок движения смотрелись со стороны завораживающе, ноги приглушённо топтали траву, оба дуэлянта вздыхали, когда клинки проносились мимо их лиц: я вздыхал рефлекторно, рыцарь – по привычке, ибо кислород ему не нужен. К слову, в этих грузных на первый взгляд латах он двигался очень и очень грациозно, совсем не уступая мне.
Сергей Казимирович был в своей стихии, сразу видно,
Я и сам почувствовал азарт, а также почувствовал, как во мне начинает говорить кровь анугиров. Чем дольше шла дуэль, тем явственнее был её шёпот. Это смутило меня. Оставив контроль над телом Сергею Казимировичу, я погрузился внутрь себя и стал подавлять эту чужеродную силу, желавшую разъярить меня, заставить броситься в объятья злобы. У этой силы пока не было лица, но я ощущал её жёсткость, неудержимость и жажду крови.
Понятно, что если я решу кормить эту чужеродную кровь своей яростью и злобой, то она не уснёт, а захочет большего. Выход был у меня лишь один – подавить её, не дать даже капли жестокости.
Азарт Сергея Казимировича был неагрессивен, это был чисто человеческий непорочный азарт, что помогал ему в битве, кровь анугиров не могла им питаться. Но я всё равно ощущал, что она что-то поглощает из нас обоих. Хотя нет, не обоих. Из меня одного.
Минуты размышлений было достаточно, чтобы понять истину – циркулирующая во мне кровь анугиров это своеобразная ловушка для человеческой сути, не очищенной сотнями тысяч лет доведения до совершенства. В этом и было фундаментальное отличие меня от Сергея Казимировича – он являлся личностью, близкой к высшим существам. Эдаким полубогом, если угодно. В этом и состоял план анугиров, разгадать который мне было суждено лишь в пылу судьбоносного боя.
Я поясню. «Высшесть» высших существ состоит не только в идеальном умении управлять энергией, но и в том, что они лишены тех самых «эмоциональных утечек». Когда злится возвышенный человек, вроде Сергея Казимировича, его злоба совсем не похожа на злобу анугира или русанара, у неё совсем другой код, который никто не мог поглотить, кроме Хомо Сапиенса, вроде меня. Сам не желая того, я поглощал эту энергию, она преобразовывалась внутри меня в другой вид энергии, уникальный, который, в свою очередь, благодаря тройному разнообразию крови, становился читаемым и поглощаемым сразу тремя живущими внутри меня «сущностями». Вот она – моя брешь. Я могу хоть трижды научиться не злиться и сдерживать ярость, но даже банальный чужой человеческий азарт, что преобразуется внутри моего триединого разума в понятную анугирской крови структуру, что будет питать её, будет её усиливать и приведёт в конце концов к последствиям.
Самым страшным было то, что эту брешь я не смог бы закрыть никак, ничем и никогда, ибо неспособен отфильтровать свою кровь и удалить из неё именно анугирскую. Хладнокровный разум анугиров, что придумал такой способ контролировать меня, знал это и легко воспользовался этим, подсадив меня навечно на иглу ярости и злобы, в которую преобразуется всё,
Что делать, я понял сразу – нужно было сократить длительность боя до минимума, чтобы испытывать как можно меньше эмоций. Именно это я тотчас предложил сделать Сергею Казимировичу.
«Но зачем, Виталий? – спросил он меня сразу, продолжая биться с рыцарем. – Драконы хотят зрелища? Они его получат».
«Вы не понимаете, Сергей Казимирович, – сказал я быстро. – Чем дольше мы сражаемся, тем сильнее питается кровь анугиров. Азарт, радость, любовь – всё это она пожирает так же, как если бы это была ярость и боль. Я могу её пока что сдерживать, но если мы переступим черту, то…»
«То ты потеряешь контроль над собой, – закончил за меня фразу незнакомый глубокий мужской голос, отдалённо напоминающий голос Евгения. – Ты перестанешь быть человеком и превратишься в Сына Человечества».
«Это ещё кто? – спросил я, чуток опешив. – Кто ты?»
«Русанарская часть твоего сознания, – ответил мне голос. – Я существую ровно с того мгновения, когда тебе впервые влили кровь русского дракона. Я был молчалив, но именно я направлял тебя к тем многим поступкам, что делали тебя не просто человеком, а настоящим Посвящённым».
«Гляжу, твоя голова стала эдаким проходным двором, Виталий? – спросил Сергей Казимирович, уклоняясь от мощного удара мечом. – У тебя имя-то есть, «русанарская часть его сознания»?»
«Разумеется. Это не секрет. Меня зовут Витарисом. Я – драконья сущность Виталия. Именно я был «инстинктом», что заставил его возлечь со Светой-драконицей. Именно я обратил его в дракона…»
«Остановись» – прервал Сергей Казимирович Витариса.
Я мгновенно почувствовал, как азарт битвы улетучился. Сергей Казимирович подзарядился энергией и кардинально изменил тактику ведения боя. Хватило пять искусных ударов, чтобы рыцарь пал на землю с отрубленной головой. Трибуны взорвались аплодисментами.
«Вот так. А теперь, если вы позволите, пришло время…» – хотел было сказать Сергей Казимирович, но его перебили.
«Пришло время и мне явить себя, – прозвучал внутри головы ещё один глубокий мужской голос, но на этот раз более близкий к Анугиразусу. – Пришло время и мне начать говорить словами, а не только возмущениями».
«А ты ещё кто такой? – спросил я. – Тоже драконья сущность? Только теперь – сущность анугиров?»
«Ты чрезвычайно догадлив, Виталий, – ответил голос. – Зови меня Абдоцерием».
«Надо же, как интересно музыка заиграла, – сказал Сергей Казимирович. – И повалились драконы из головы человека… Чем обязаны такому неожиданному появлению? Отвечайте сущности, но только по очереди».
«В первую очередь тем, что внутри Виталия течёт кровь анугиров и русанаров, – ответил Абдоцерий. – Мы набрались сил и теперь готовы рулить его решениями напрямую».
«Чем ты там рулить собрался, голос? – спросил я резко. – Сил-то у тебя хватит? Пупок не развяжется, а, разжигатель ярости?»