Под личиной
Шрифт:
А во-вторых, компаньоны Висловского, напуганные убийством Денни, решили не искушать судьбу и вернули моей фирме долг. Даже с процентами. Так что, как не крути, а тот, кто его "заказал", сделал мне большую услугу.
По идее, можно было отказаться от предложения итальянцев, но, поразмыслив, я все-таки решил пойти у них на поводу. Кто знает, как все обернется. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Я надеялся, что по истечении времени все станет на свои места. Укреплю свое положение с помощью итальянцев – хорошо, сам выкарабкаюсь – еще лучше.
Ну,
Не объявлялись и "покупатели" моего фирменного магазина на Левобережной. Похоже, им было сейчас не до меня.
Городская милиция по-прежнему стояла на ушах, разыскивая тех, кто расстрелял коммерческого директора и Висловского. Видимо, кто-то сверху был сильно заинтересован в поимке убийц.
Поэтому все городские бандиты и иже с ними попрятались в свои норы до лучших времен. Скорее всего, их примеру последовали и "покупатели".
Парни, которых прислал директор "Топгана", мне подошли. Своими физическими данными они не впечатляли, но это на первый взгляд. Но я воробей стреляный, меня на мякине не проведешь, а потому я посмотрел второй раз.
И понял, что любезный Олег Николаевич не пожалел для меня свой "золотой" фонд. Они были внимательны, быстры и решительны. Наверное, потому и выжили в тех местах, куда Макар не гонял своих телят.
Я не стал устраивать им испытания. И не потому, что побоялся. Отнюдь. Просто я знал, что в рукопашной схватке против меня редко кто устоит. Зачем морально травмировать парней, которые должны относиться ко мне толерантно?
Но они, похоже, знали, какой урок я преподал их коллегам по "Топгану". И посматривали на меня с плохо скрываемым интересом и настороженностью хищников, которые встретили собрата, но пока не знают, как к нему относиться – пустить на свои охотничьи угодья или вступить с ним в драку.
Единственное, что я проверил, это их снайперские способности. Мы пошли в тир, и они показали все, что умели. Или почти все. Думаю, в этом вопросе парни даже перещеголяли меня.
Я стрелять не стал, чтобы не ударить перед ними лицом в грязь. Увы, я так давно не практиковался в стрельбе, что сейчас, наверное, не попаду в консервную банку с тридцати шагов. После выхода в отставку я принципиально не брал в руки огнестрельное оружие. За годы службы оно мне так надоело, что я видеть его не мог.
Правда, из оружия, которым я оснастил своих охранников, можно было особо не целиться. Помповая "дура" двенадцатого калибра с патронами, снаряженными картечью, действует как небольшая пушка пиратских времен, буквально сметая все, на что ее наставишь. Если выстрелить из нее с близкого расстояния в человека, то несчастному никакие доктора не помогут.
– Вот что, мужики, – сказал я охранникам, когда мы возвратились на фирму. – Работа у вас не пыльная, но денежная. Однако я хочу, чтобы вы не заблуждались на сей счет. Поговорка "Солдат спит, а служба идет" здесь не катит. Хотите остаться в живых – бдите. Берегитесь
Они промолчали. Только кивнули. На их бесстрастных лицах я не прочел ничего. Поди, загляни им в головы.
Скорее всего, они думают, что я преувеличиваю опасность. Наверное, им приходилось охранять бизнесменов гораздо круче, чем я. И все обошлось.
Может, они счастливчики? – думал я. Возможно, и в моем случае все обойдется? Хорошо бы…
Но червь сомнения, угнездившийся внутри с появлением на моем горизонте Анубиса, снова шевельнулся, и я лишь тяжело вздохнул.
Марья порхала как птичка. Она прямо-таки лучилась от счастья.
Еще бы: получив назад свои денежки и заключив контракт с итальянцами, я отвалил ей премию – десять штук зеленью, устно присовокупив, что это только аванс. Марья действительно заслужила эти деньги.
Чтобы я без нее делал?
– Марья, мне кажется, нам не мешает отметить наш успех, – сказал я своей секретарше, когда она принесла мне осточертевший за день кофе.
Была пятница, седьмой час дня, конец рабочей недели. Зима постепенно сдавала свои позиции ранней весне, и на дворе стояла чудная погода – ясное небо, приветливое солнце и легкий морозец, где-то пять-семь градусов.
Мне почему-то совсем не хотелось плестись в мою холостяцкую обитель. Как-то так получилось, что за последнее время я растерял всех своих подружек и теперь пребывал в подвешенном состоянии.
С годами я стал мудрее (а может, ленивее), и мне уже не хотелось пилить на другой конец города, чтобы в конечном итоге лишний раз убедиться, что столь удаленный объект моих воздыханий почти ничем не отличается от того, чья квартира находится совсем рядом.
Но в связи с последними событиями мне было не до свиданий. Так что и близлежащий объект помахал мне ручкой и бросился в объятия менее занятого мужчины.
Раньше я бы расстроился, а сейчас только сокрушенно почесал в затылке. О, женщины, имя ваше – непостоянство…
– Шеф, я всегда готова.
– Куда пойдем?
– Мне все равно, – ответила Марья с напускной скромностью.
– А можно конкретней?
Марья хитро улыбнулась.
– Можно. В ресторан "Третий Рим".
– Марья! – возопил я от избытка чувств. – Ты хочешь пустить меня по миру с сумой!? В сие питейносексуальное заведение без штуки "зеленью" в кармане можно не появляться.
– Так ведь и повод у нас не рядовой…
– Ты что, никогда стриптиз не видела?
– Нет, – честно призналась Марья.
– А хочется?
– Как вам сказать…
– Только честно.
– Не отказалась бы.
– Не ожидал, что у тебя такая извращенная натура.
– Хочу в "Третий Рим", – оставив без внимания мой выпад, твердо сказала Марья.
Мы переглянулись – и весело расхохотались…
"Третий Рим" принадлежал мэру города. Естественно, в документах об этом не упоминалось ни слова. Но истинное имя владельца "Третьего Рима" для жителей города было секретом Полишинеля. Его знали все.