Под маской скромности
Шрифт:
Алекс изучающе посмотрел на нее с откровенным недовольством.
– Когда мужчина и женщина соединяются в постели, они могут создать ребенка.
– Я знаю это! Я не дура.
– Я этого и не говорю, но до бракосочетания еще шесть месяцев, и нам будет трудно объяснить твою беременность.
– Значит, давай сдвинем дату. Давай поженимся немедленно.
Ребекка удивилась, что он едва не потерял сознание, услышав это предложение. Ноги у него подогнулись, и выглядел он перепуганным.
– Ты всегда мечтала о большой свадьбе, – заметил Алекс. –
– Может быть, я передумала. Может быть, я не хочу всей этой мишуры.
Алекс вздохнул:
– Ребекка…
– Поцелуй меня.
– Что?! – ахнул Алекс.
– Ты слышал меня, Алекс. Не притворяйся, что не слышал.
– Нет.
– Почему нет?
– Нам не подобает прятаться в темноте и вступать в тайную любовную связь.
– Ты постоянно делаешь это с другими женщинами.
– Нет, и я оскорблен тем, что ты выдвигаешь против меня такое жестокое обвинение.
– Да у тебя то и дело появляются любовницы – люди обожают меня оповещать, – и если ты можешь волочиться за каждой распутной девкой в королевстве, почему не за мной?
– По-моему, ты по-настоящему сходишь с ума, и я начинаю думать, не следует ли посоветовать твоей сестре вызвать доктора.
– Да ради Бога, Алекс! – Ребекка топнула ногой, как впавший и ярость ребенок. Она так разозлилась, что ей хотелось схватить его за волосы. – Я прошу всего лишь поцелуй! Что, это так много? Мы не чужие друг другу, мы не столкнулись случайно на улице, и я не шестнадцатилетняя девочка, которую ты можешь погубить. Мы помолвлены всю мою жизнь! Поэтому поцелуй меня сию же секунду, или, клянусь, я откажусь от свадьбы и расскажу всем, что ты… ты… любишь мужчин, а не женщин!
Ребекка сумела дернуть за нужные струны. Компрометация его мужественности – это больше, чем он может вынести. Алекс ужасно разозлился, но Ребекка твердо стояла на своем, пока он что-то мямлил и бормотал.
В конце концов, он поступил так, как она требовала. Он поцеловал ее.
Поцелуй был очень сладким, очень невинным, очень скучным и полностью подтвердил все подозрения Ребекки.
Алекс отступил на шаг, а удрученная и опечаленная Ребекка внимательно посмотрела на него, а потом пробормотала:
– Ты не любишь меня, правда? И никогда не любил.
– О, Ребекка…
– Любишь?
– Со временем между нами возникнут глубокие чувства, – пообещал Алекс. – Близкое общение и дружеские отношения.
«У нас было двадцать два года!» – хотелось закричать Ребекке, но она промолчала. Она ощутила покорность и облегчение от того, что выяснила все открыто. Раз он ее не любит, так тому и быть, но она вступит в этот союз, не утешаясь иллюзиями, с сердцем, полным решимости, и без разочарований. Раз конечный результат такой бессмысленный, ей ни к чему хлопоты и расходы на шикарную свадьбу.
– Я хочу специальную лицензию, – произнесла
Алекс заколебался, пытаясь решить, следует ли отговаривать ее, стоит ли просто отклонить ее требование… но на каком основании? И какая разница, закончат они это завтра, или в следующем месяце, или на следующий год? Итог одинаков.
Он пожал плечами:
– Как пожелаешь.
Не сказав больше ни слова, Ребекка повернулась и вышла из комнаты.
Глава 13
Эллен слышала, как Алекс быстро идет по коридору, но не обращала на это внимания, продолжая складывать белье в дорожную сумку.
Он подергал ручку, обнаружил, что дверь заперта, злобно выругался и так сильно пнул ее, что задрожало окно в комнате.
– Впусти меня, – прошипел он.
– Нет.
– Черт побери, Эллен! Впусти меня сейчас же!
Она не ответила и в последний раз оглянулась по сторонам, проверяя, не забыла ли чего-нибудь, хотя об этом волноваться не стоило. У нее было так мало вещей, что она вполне могла обойтись и без сумки.
Карточная колода лежала на трюмо, и Эллен решила оставить ее следующей обитательнице этой комнаты. Карты приносили ей немало утешения в долгие одинокие часы, но теперь они болезненно напоминали об Алексе.
– Эллен! – рявкнул он, заколотив в дверь.
Он раздражался все сильнее, и голос его становился все громче. Как обычно, было уже за полночь, и если он не успокоится, то перебудит весь дом.
– Уходи прочь! – спокойно ответила Эллен.
Покорно вздохнув, она поставила сумку на коврик, легла кровать и уставилась в потолок. Она уже отправила записку Джеймсу, умоляя его прийти за ней, и готова была покинуть дом в любой момент.
Но если он не придет? Немного денег у нее есть, но этого хватит всего лишь на несколько дней жизни в Лондоне. А потом – катастрофа. И все-таки остаться она не могла. Новость о скором бракосочетании Ребекки захватила особняк, как лесной пожар, и слуги истерически готовились к этому событию.
Эллен не знала, почему Ребекка решила так быстро вступить в брак, и почему Алекс согласился на это, и не хотела знать. Обычно причина, по которой парочки спешат узаконить отношения, бывает только одна – ребенок, а если Эллен узнает, что все дело в беременности, ее сердце остановится, в этом она не сомневалась.
Алекс продолжал биться в дверь. Эллен чувствовала себя так, словно была последним человеком на земле или выжила после кораблекрушения, оказавшись на необитаемом острове. На трюмо горела свеча. Свеча вздрагивала при каждом ударе Алекса, и Эллен закрыла глаза, чтобы не замечать его ярости, желая только одного – уснуть, уснуть навеки.
Внезапно раздался оглушительный треск, еще один, дверь распахнулась, и Алекс ворвался в комнату. Он был в бешенстве.
Молчаливая и печальная, Эллен села на кровати, пока Алекс разглядывал упакованную сумку и опустевший шкаф.