Под-Московье
Шрифт:
На Беговой Нюта о чем-то торопливо переговорила с постовыми, и те пропустили их беспрекословно. Видимо, Победительницу здесь знали. Но Кошку не оставляли дурные предчувствия. «Все это бесполезно, – думала она. – Сейчас сюда придут те, что гонятся за нами, и когда они расскажут, кого и за что преследуют, их мигом пропустят тоже. Остается надеяться, что какое-то время на объяснения у них уйдет. Жаль, что эти, с Беговой, вникать, кто прав, кто виноват, скоре всего, не станут. Мол, пусть разбираются сами, а прав окажется тот, кто в итоге останется жив».
Члены отряда быстро облачились в костюмы и противогазы, им открыли гермоворота, и они вышли в ночь. Прямо перед
Не успели. Сзади послышалась автоматная очередь. На поверхности преследователи вели себя еще более нагло, уже не скрываясь. Нюта с Кошкой, пригибаясь и прячась за машинами, пробирались вперед, а сталкер и Сергей отстреливались от настигавших их бандитов. И вдруг грохот стал совсем уж нестерпимым, забил по ушам, точно молотками. Кошка увидела, как Нюта вдруг выпрямилась на секунду, махнула рукой и отрывисто, торжествующе что-то крикнула – ей послышалось: «Идиоты!». Кошка испугалась, что Нюту сейчас убьют, – в свете луны она была отлично видна. Но, взглянув назад, Кошка поняла – ее преследователям уже не до этого, им уже вообще ни до чего. Словно темный смерч летел на них с эстакады. Неведомые животные звонко цокали копытами, ветер раздувал длинную шерсть, растущую у них вдоль шей.
Бандиты заметались. Кто-то, видимо, самый храбрый, вскинул автомат и дал очередь в сторону надвигающейся лавины, но это было все равно, что плевать против ветра. Кошке захотелось посмотреть поближе, что там происходит, но вдруг ее охватил такой ужас, что она и шагу сделать не могла. Сзади кто-то толкнул ее – это был Сергей, и лишь тогда она очнулась. И они кинулись в сторону от шоссе, во двор, где виднелись какие-то столбики и даже, кажется, остатки детской горки. Нюта хромала, Кошка поддерживала ее, молясь, чтоб скорей закончился этот ужас. Подбежав поближе к детской площадке, они увидели уходящую вглубь дыру, куда и протиснулись по очереди со всей возможной скоростью, и вскоре оказались в туннеле метро. Но еще раньше, чем это случилось, темный грохочущий вихрь промчался куда-то дальше по шоссе, и сзади воцарилась тишина, не нарушаемая ни выстрелами, ни криками. Как будто все живое замерло перед неведомой силой, только что явившей себя. И Кошка отчетливо поняла – кричать и стрелять больше некому. Своих преследователей она больше не увидит никогда, да и никто другой их уже не увидит – по крайней мере, живыми.
– Что это было? – спросила она, едва смогла отдышаться.
– Т-с-с! – сказала Нюта. – Неважно, что, главное – что все кончилось хорошо. Самое опасное позади, теперь, думаю, нам удастся спокойно дойти до Тушинской.
И на лице у нее Кошка увидела какое-то новое, незнакомое выражение – злобную радость. Нюта торжествовала, как будто промчавшаяся жуткая лавина была делом ее рук, ее личной заслугой, как будто именно она все это организовала. И еще в глазах Нюты читалось облегчение – словно она до последнего не была уверена, что все получится именно так, как она задумала.
– Но ты что-то кричала. Ты знаешь, что тут происходит? Что убило тех, нападавших?
Кошка ни секунды не сомневалась – те, что догоняли их, мертвы. И была уверена, что Нюта тоже это понимает. Сталкер тоже не выказывал удивления, один Сергей смотрел недоуменно. Он, видно, тоже был бы непрочь услышать объяснения.
– Какая разница, как их называть? – тихонько сказала Нюта. – Кто-то говорит, что это одичавшие кони. Тут ведь когда-то,
– Я, кажется, видела похожего зверя в музее. Неживого, – пояснила Кошка задумчиво. – Получается, что они тех бандитов затоптали насмерть? Как все это странно. Хорошо, что мы успели пройти.
– Кое-кто говорит, что это не просто лошади, – протянула Нюта. – Я каждый раз боюсь идти здесь.
– Но ты сделала это для меня. И я этого никогда не забуду, – серьезно сказала Кошка.
– Ты меня уже спасала, а сегодня была моя очередь.
– Что же это за странные лошади? – подал голос Сергей, прервав их излияния. – Они вот так и бегают табуном все вместе? И почему нужно их бояться? Я видел пару раз лошадей еще до Катастрофы, они не нападали на людей. Могли, конечно, брыкнуть с перепугу, но так, чтоб охотиться, – такого не было. Не может быть, чтобы Катастрофа их так изменила.
– А у нас вообще тут много интересного, – неожиданно засмеялась Нюта. – На Тушинской, например, водятся свирепые ламы с во-от такими клыками!
Она, казалось, уже ничего не опасалась, и Кошка тоже позволила себе немного расслабиться, поняв, что главная опасность, видимо, миновала.
– Да ведь я серьезно спрашиваю, – обиделся Сергей. – Мне как ученому это интересно.
– Я не могу ответить по-другому, – сказала Нюта. – Я выросла в метро и не знаю, как называют это все ученые люди. Есть много вещей, в которые ученые вообще не верят и говорят, что их быть не может. И все же мы знаем, что они существуют. Но вы же не захотите слушать, о чем шепчутся между собой женщины.
– Скажите, как умеете, – попросил Сергей.
– А почему ты кричала «идиоты»? – спросила Кошка.
– Я кричала? – удивилась Нюта. – А я этого совсем не помню. Это я зря – нас ведь могли заметить.
– Но кто, скажи?
– Давайте мы сейчас поговорим об этом и больше никогда это обсуждать не будем? – сказала Нюта, понизив голос. – Люди говорят, что здесь гуляет Дикая Охота. Это мне рассказал один старик на станции Спартак – мы скоро будем там. Он сказал – это мертвые всадники скачут на мертвых конях. Ищут зло и расправляются с ним.
– Не может быть, – убежденно проговорил Сергей. – Наверняка это все имеет какое-нибудь простое и понятное объяснение.
– Да, скорее всего, – улыбнулась Нюта, которой, видимо, вовсе не хотелось спорить. Она как будто все для себя уяснила уже давно и глядела на Сергея снисходительно. Весь ее вид словно говорил: если человек не готов принять вещи такими, какие они есть, пусть думает, как хочет. – Может, откуда-то мчалось стадо диких животных и затоптало людей, которые просто попались им на пути, даже не заметив. Каждый верит в то, во что ему удобно.
Сергей уловил иронию и заметно обиделся.
– Не сердитесь, – сказала Нюта, – оставьте глупым женщинам тешиться их выдумками. Но только когда мы в первый раз столкнулись с этим, то один из нашей группы уверял, что обернулся и увидел всадников. Хотя, возможно, он пошутил – это очень на него похоже.
Кошка молчала, вновь и вновь переживая ощущение ужаса, когда ей показалось, что сгусток тьмы на мгновение обернулся в ее сторону, и она различила над гривой скакуна бледное, жуткое лицо наездника. Это продолжалось лишь долю секунды, но она знала, что не забудет этого мига никогда, сколько бы ни довелось прожить. У нее было чувство, что за ней следят и все про нее знают, просто не трогают – до поры до времени. И это было так страшно – куда там бандитам с Китай-города! Они, по крайней мере, были простыми и понятными.