Под-Московье
Шрифт:
Станция Гуляй Поле чем-то походила на Тушинскую, даже, пожалуй, была попроще: такие же квадратные колонны, те же стены без особых украшений. Но на этом сходство и заканчивалось. Везде, где только можно, были налеплены изображения черепа и скрещенных костей на черном фоне, увенчанные лозунгом «Воля или смерть». И обстановка здесь была совсем другая. Тушинская напоминала мирный дом, хозяева которого, не забывая о грозящих опасностях, стараются все же навести уют в своем жилье. На этой станции пахло войной. Здесь преобладали мужчины в форме, рассуждавшие громко и решительно, попадались и очень колоритные
Но девушки и Кирилл все равно не могли поверить своему счастью. Еще совсем недавно ребята не надеялись дожить до утра, и вот они уже среди людей, наперебой предлагающих еду, чай, даже брагу. Когда путешественники наелись, их стало клонить в сон. Их отвели в гостевую палатку, где измученные ребята проспали до самого вечера.
Проснулись они как раз к ужину. Окружающим, видно, не терпелось их расспросить, и как только они опустошили миски, посыпался град вопросов.
– Как же вы так решились – от самой Сходненской? Это ж такое расстояние! Да вы вообще чудом живы остались. Из наших никто бы на такое не решился, а ведь здесь не трусы собрались. Было, правда, два случая, когда сталкеры наши выходили на Соколе, чтобы попробовать по Волоколамке прямиком до Тушинской дойти, да в итоге ни один так и не вернулся. К вам-то не дошли они? Нет? Ну, мы так и думали, что эти отчаянные головы еще по дороге сгинули, на поверхности.
Рассказ о нападении водяных вызвал всеобщее сочувствие.
– Эх, трудно там вашим приходится! Мы бы и рады помочь, да только с тех пор, как к Полежаевской туннели взорвали, до вас теперь по метро не доберешься. А верхом идти – по дороге три четверти людей потеряем, хорошо, если хоть кто-то дойдет. Так что смысла никакого.
Всех интересовало, что происходит на поверхности. Затаив дыхание, анархисты слушали рассказ о Химкинском водохранилище.
– Сталкеры с Речного вокзала рассказывали, что они тоже те огни в развалинах видели. Издали, конечно. Они туда и не суются: взять все равно нечего, разве что катер какой-нибудь ржавый угнать, а голову сложить – запросто. Да и на хрена нужен тот катер? Куда потом на нем? Вниз по матушке по Волге?
– Мы одного такого видели… который катер угнал, – вздрогнув, сказала Нюта. – А что это за дворец там, на берегу? Ну, тот, где огни?
– Речной вокзал, – отозвался кто-то. – Раньше там был Северный речной порт. Грузы всякие водным путем доставляли, ну, и прогулочные катера по водохранилищу плавали. Бывало, сидишь на палубе – солнце, музыка играет, ветерок дует с воды, пиво холодное – красота!
– А я думала, в этом дворце люди жили, – проговорила Нюта. – А откуда тогда огни в развалинах?
– Души это мертвые бродят, – подал голос тщедушный анархист с воспаленно блестевшими глазами. – Канал имени Москвы ведь заключенные рыли, и полегло их там без счета.
– Ты бы еще Ивана Грозного вспомнил, – неодобрительно отозвался кто-то. Отчего-то всем стало неуютно, и разговор о Речном вокзале сам собой перешел на загадочного Павла Ивановича.
– Ну надо же, кто бы мог подумать: конец света наступил, а старый алкоголик даже не
– Не так все просто, – покачал головой Кирилл. – Чувствую я – не такой он безобидный чудак, каким старается казаться.
И он рассказал про желтый «хаммер» погибшего сталкера, который обнаружился в гараже у старика.
– Да что ты ерунду городишь? – поинтересовался невысокий темноволосый крепыш. – Аркан этот, скорее всего, без его помощи погиб, а потом старик нашел и прибрал машину. Или ты думаешь, кто тачку угнал, тот и сталкера замочил? Да может, это и не его была машина, мало ли их одинаковых?
– Ну да, желтых «хаммеров»-то. Их в Москве, особенно в Тушинском районе, прямо пруд пруди, – ехидно отозвался кто-то.
– Да вообще все странно, – сказал Кирилл. – Зачем ему столько машин, оружия?
– Ну, оружия никогда много не бывает, – авторитетно заявил высокий блондин. – А машины – от скуки просто. Старичку надо чем-то себя занять, как-то время коротать, вот он и возится с техникой. У него, небось, до Катастрофы и машины-то своей не было, ну максимум старенькие «Жигули». А тут столько красавиц бесхозных – поневоле глаза разбегутся. Или ты думаешь, он шпион Ганзы, а то и красных? И пальцы потерял не на заводе, а в результате спецоперации? Готовит плацдарм для завоевания Тушинской и старается выпытать ваши военные секреты? Да у вас наверняка и выпытывать-то нечего, ну разве что фирменный способ засолки шампиньонов.
– Может, и не шпион, а разговаривает все равно странно, – пробормотал парень. – «Кладбище домашних животных», «дикорастущие орхидеи», «торфяные болота». Не похоже на алкаша-работягу.
– Не скажи, – отозвался пожилой анархист в потертой тужурке. – У меня еще в прежней жизни дружок был, Пашка, тоже из заводских. А рассуждать бывало начнет – куда там Гегелю! Особенно когда выпьет.
– А может, этот отшельник – маньяк? – задумчиво предположил Кирилл.
– Тушинский упырь, – тут же подхватил какой-то остряк, – или, допустим, Овражный потрошитель. А пауки его не трогают, потому что он с ними кооперируется и остатки своих жертв им скармливает пополам со своей этой… как ты сказал?.. Маруськой.
– Но нас-то он отпустил, – напомнила Нюта. – Ну и воображение у тебя? Ты, случайно, сам в этой вашей газете не сотрудничал? – поддела она Кирилла. И по тому, как он смутился, поняла, что попала в точку.
– Мало ли, отпустил, – буркнул тот. – Зато дал не надежную машину, а мотоцикл.
– Скажи спасибо и за это. Машину, между прочим, водить куда труднее, да и пройдет она не везде. На ней бы мы точно куда-нибудь врезались, да и по мосту бы не проехали. И потом, если бы старик хотел нашей смерти, он бы вообще предлагать ничего не стал, или мотоцикл бы испортил. Тормоза там…
– Может, он и испортил, чтобы этот агрегат потом сломался, в самый неподходящий момент. Просто мы его еще раньше успели доконать, – гордо парировал Кирилл. – А вообще-то портить было необязательно, раз он нарочно нас к водохранилищу направил. И спаслись мы только чудом, забыла?
Нюта покрутила пальцем у виска и с раздражением повторила:
– Пешком бы не спаслись гарантированно, даже до канала бы не добрались. Если б не Павел Иванович, нас бы уже в том овраге пауки переваривали!