Под музыку любви
Шрифт:
Все актеры были большие молодцы, все прекрасно поработали. Герой Роберта Фонтейна от волнения съел двойную порцию угощения.
— Всем спасибо, перерыв на обед! — закричал ассистент режиссера.
— Да, все молодцы, — сказал Монтгомери Холден, — все было превосходно.
Съемочная группа направились в трейлер-столовую. Аманда Стайгер и Роберт Фонтейн подошли к Монтгомери Холдену.
— Монти, поделись секретом, — сказала Аманда, — почему ты весь день как-то загадочно
— А что, так сильно заметно? — улыбнулся Монтгомери Холден.
— Конечно, — сказал Роберт Фонтейн, — даже я заметил.
— А он очень ненаблюдательный, — улыбнувшись, сказала Аманда Стайгер.
— Я рад, что наш фильм наконец получается, — сказал Монтгомери Холден.
— Хорошо ушел от ответа, — похвалила его Аманда, — но неужели тебе нечем поделиться с друзьями? Признаюсь, я тебя таким сияющим уже несколько лет не видела.
— Вам не угодишь, — тоже улыбнулся Монтгомери Холден, — плохое настроение — плохо, хорошее — тоже плохо.
— Нет, хорошее настроение — это хорошо, — сказала Аманда, — но нам интересны причины.
— Может, он не хочет делиться, — предположил Роберт Фонтейн, — может, у него какая-то тайна.
— Радость моя, мы и не будем претендовать на его тайну, если он не захочет рассказывать, — сказала Аманда, — мы просто ставим его в известность, что заметили его прекрасное настроение.
— Счастье мое, а может, его и правда наш фильм начал так радовать? — сказал Роберт Фонтейн.
— А куда ты постоянно неожиданно пропадаешь? — не отставала Аманда от Монтгомери Холдена. — Иногда тебя нет утром, иногда поздно вечером.
— На этот вопрос и я могу тебе ответить, — сказал Аманде Роберт Фонтейн, — это он утренние и ночные заплывы совершает, чтобы держать себя в форме.
— Да что ты говоришь, мое счастье? — притворно удивилась Аманда Стайгер.
— Эти женщины катастрофически наблюдательны, — сказал Роберт Фонтейн Монтгомери Холдену.
— Я бы так не сказал, — улыбнулся Монтгомери.
— Словом, Монти, откровения за тобой, а я обедать пойду, — сказала Аманда.
— И я пойду обедать, — сказал Роберт.
— Нет, счастье мое, ты уже неплохо перекусил во время съемок, — улыбнулась Аманда, — ты пока пару заплывов сделай, чтобы форму поддержать.
— Какая форма в такую жару?! — возмутился Роберт Фонтейн. — Здесь после обеда даже местные жители на улицу не выходят!
— А ты откуда знаешь, что делают местные жители после обеда? — удивилась Аманда.
— Ты же видишь, никто даже за нашими съемками не наблюдает, — сказал Роберт Фонтейн, — все у себя дома под кондиционерами сидят.
Это правда, у ограждений никто не стоял, актеров от съемок не отвлекал. И Роберт
Монтгомери Холден под плотным навесом откинулся на спинку шезлонга и закрыл глаза.
Он вспоминал вчерашний вечер. То, как коснулся ее губ своими губами. Как она слегка отстранилась, и он больше не позволил себе ничего лишнего.
Потому что, во-первых, они бы тут же потонули в океане. А во-вторых, Монтгомери не сиюминутный момент с этой женщиной был нужен. Ему долгая и счастливая жизнь с ней была нужна.
17
Ребекка Голди в это же самое время на другом конце городка играла роль парикмахера. Девушки спокойной и счастливой, удовлетворенной жизнью и обстоятельствами.
Обворожительно улыбалась клиентам, делала красивые прически, искренне общалась с подругой. Миссис Корнуэл несколько раз приходила посмотреть на прекрасное настроение Ребекки.
В глубине души у Ребекки был полный хаос, разлад и неразбериха. Его поцелуй до сих пор горел на ее губах. Воспоминания о вчерашнем вечере кружили голову и не отпускали не на миг.
И то, как они плыли обратно к берегу. Он положил ее руку к себе на плечо и таким образом помогал плыть обратно. Как вытирались большим полотенцем. И как легкий ночной ветер обдувал волосы. Как шуршал под ногами песок, когда они шли к ее дому.
И то, как режиссер с мировым именем Монтгомери Холден довел ее до калитки ее дома и осторожно поцеловал на прощание ее руку. И то, как он ушел от нее в темноту.
Весь день Ребекка улыбалась сама себе и светилась неким внутренним светом. Останавливалась перед зеркалом и будто сама видела этот свет.
Ей хотелось обнять весь мир, согреть всех людей на планете своей улыбкой. Ей хотелось обнять океан, прикоснуться к небу, долететь до солнца, потрогать пальчиком ближайшие облака.
В обеденный перерыв Ребекка с аппетитом уплетала тосты с сыром и с арахисовым маслом, а Линда с интересом ее разглядывала. Давненько у Ребекки не наблюдалось такого вкуса жизни.
У Линды же, наоборот, в этот день было какое-то грустное настроение.
— Поделишься? — сказала Ребекка, намазывая на тост внушительный слой масла.
Линда тяжело вздохнула.
— Ничего особенного, — сказала она, — иногда и у меня грустное настроение бывает.
Ребекка откусила внушительный кусок.
— Я же делюсь с тобой, когда мне бывает невесело, — сказала она.
— Ты никогда не хотела переехать отсюда? — неожиданно сказала Линда.