Под нами - Черное море

Денисов Константин Дмитриевич

Глава одиннадцатая. Победные рубежи черноморцев

30 марта 1944 года в Скадовск без предупреждения прибыл командующий ВВС флота генерал-лейтенант авиации В. В. Ермаченков и сразу же собрал совещание руководящего состава авиационной группы, на котором информировал о том, что подготовка Крымской операции находится в стадии завершения и что руководству ВВС флота приказано срочно довести численность авиации Скадовска до 250 — 300 самолетов [62] . Вследствие этого Военный совет Черноморского флота решил расформировать Скадовскую

авиагруппу и вместо нее образовать ВВС Северной Таврии с двумя аэроузлами [63] .

62

См.: Василевский А. М. Дело всей жизни. М., 1977. С. 400.

63

ОЦВМА, ф. 141,-д. 23360, л. 223.

Мы узнали также, что на Скадовском аэроузле будет базироваться только что сформированная 13-я авиационная дивизия пикирующих бомбардировщиков (40-й, 29-й бомбардировочный и 43-й истребительный авиаполки), возглавляемая Героем Советского Союза подполковником И. Е. Коршуновым. Сюда же перебазируются и поступают в подчинение командира 13-й бомбардировочной авиадивизии 9-й истребительный авиаполк майора А. Д. Джапаридзе и две эскадрильи 30-го разведывательного авиаполка подполковника X. А. Рождественского.

Второй аэроузел — Сокологорнский. На него перебазируются 5-й и 13-й гвардейские минно-торпедные авиаполки 1-й минно-торпедной дивизии, командиром которой назначен полковник В. П. Канарев. 11-й гвардейский истребительный авиаполк этой дивизии и 23-й отдельный штурмовой авиаполк будут базироваться на скадовских аэродромах Птаховка и Искровка. В период прорыва 2-й гвардейской армией обороны противника на Перекопском перешейке они перейдут в оперативное подчинение командующего 8-й воздушной армии генерал-полковника авиации Т. Т. Хрюкина.

В заключение командующий ВВС флота сказал, что основной задачей ВВС Северной Таврии по-прежнему остается блокирование Крыма с моря и что он с оперативной группой штаба ВВС будет находиться на своем вспомогательном пункте управления в станице Сокологорное.

Что касается меня, то, вернувшись к прямым обязанностям командира 11-го гвардейского, я освободился от многих дополнительных забот и стал усиленно готовить летный состав полка к боевым действиям над Перекопским перешейком.

Крымская операция началась 8 апреля, когда перешла в наступление на джанкойском направлении 51-я армия. Она прорвала оборону противника, и 10 апреля ее подвижная танковая группировка стала развивать успех в направлении на Симферополь. В тот момент на Керченском полуострове перешли в наступление части Отдельной Приморской армии. В полосе же 2-й гвардейской армии противник оказал ожесточенное сопротивление и сразу прорвать его оборону не удалось.

В ночь на 9 апреля из штаба 8-й воздушной армии поступил приказ, предписывавший 23-му штурмовому авиаполку совместно со штурмовиками 8-й воздушной армии нанести с рассветом удар по войскам и технике противника в районах Перекопа и Армянска, а 11-му гвардейскому надежно прикрыть штурмовиков от возможных атак истребителей противника.

Настало утро. Гвардейцы поднялись в воздух вслед за «илами». В районе аэродрома Искровка к нам пристроилась солидная группа штурмовиков

из 8-й воздушной армии: 46 Ил-2 и 25 «эркобр». Вот это — уже сила! Но вот внизу Перекоп и Армянск. Как все здесь знакомо! Невольно вспомнились былые удары по врагу, тяжелые воздушные бои. Промелькнули в памяти фамилии погибших товарищей…

Пошли в атаку штурмовики. И сразу же вокруг начали рваться снаряды противник огрызался мощным огнем зенитных батарей. Вот от близкого разрыва задымил один Ил-2, а за ним другой… Медлить нельзя, надо срочно заставить зенитчиков замолчать! Снизились двумя четверками и атаковали одну батарею за другой. Зенитный огонь заметно ослабел. Но тут же я увидел в стороне две пары Ме-109. Они пока не сближались, выжидали момент, чтобы "клюнуть из-за угла". Знакомая тактика. Не упустить бы их из виду!

Короткий взгляд на землю: там уже горели два танка противника, еще два танка, две самоходки и семь автомашин замерли на месте. Задача выполнена, можно отходить.

На следующий день — аналогичный удар 45 Ил-2 под прикрытием истребителей-гвардейцев. И вновь внизу пылали танки, автомашины… Под ударами сухопутных войск и авиации противник дрогнул и начал отступать. А 11 апреля 18 Ил-2 под прикрытием десяти «кобр» нанесли удар по беспорядочно отходившим гитлеровцам уже в районе Ишуни. На памятном Перекопском перешейке в 1941 году наши части стояли насмерть полтора месяца, а сейчас враг не смог продержаться здесь и четырех суток.

Стремительно наступая, советские войска 13 апреля освободили Евпаторию, Симферополь и Феодосию, а 14 — 16 апреля — Бахчисарай, Судак и Алупку. И вот впереди — Севастополь!

Наступление в Крыму продолжалось. Военно-воздушные силы Северной Таврии просуществовали всего десять дней. Вслед за сухопутными войсками авиационные полки устремились на крымские аэродромы. 12 апреля меня вызвал в Сокологорное генерал В. В. Ермаченков. Вылетел на «кобре», но теперь уже садился не в грязь, как в ноябре 1943 года, а на хорошо подготовленную полосу большого полевого аэродрома, на котором базировались торпедоносцы.

В кабинете кроме командующего застал и командира авиадивизии полковника В. П. Канарева. После моего доклада о прибытии он и начал разговор:

— Товарищ командующий, я дивизией командую без 11-го авиаполка, Денисов постоянно действует по вашему плану.

— Ничего, Виктор Павлович, разве плохо, что вашему командиру полка доверяю сложные задания? Истребителей для прикрытия торпедоносцев здесь достаточно. Учтите, что сейчас в Крыму действуют две воздушные армии и ВВС флота почти полным составом, Одесса ведь — тоже передовая.

Все же Канарев проявил настойчивость и уговорил генерала оставить при дивизии одну эскадрилью 11-го гвардейского авиаполка.

Мне командующий объявил:

— Назначаю вас начальником Одесского аэроузла. В состав его войдут ваш полк без одной, «потерянной» сейчас, эскадрильи, 9-й истребительный и 23-й штурмовой авиаполки. Джапаридзе и Трушин уже знают об этом, я им послал телеграммы. Завтра утром вылетайте в Одессу и на месте оцените возможности вашего базирования на нем.

С этими указаниями я и улетел в Птаховку. Вскоре ко мне явились майоры А. Д. Джапаридзе и И. И. Трушин. Узнав о предстоящем перебазировании, посетовали, что Севастополь защищали мы, а вот участвовать в освобождении его, видно, не придется. А ведь сколько мечтали об этом!