Под небом четырех миров
Шрифт:
— Что значит — зачем? — Он тоже посмотрел на меня. — А я что, своими ногами, что ли, должен путешествовать?
— Э-э-э… А ты с нами собрался?
— Та-а-ак! А ты что, не собиралась меня брать?! — тут же возмутился мохнатый нахаленок. — Я тоже поеду! Вы же в дома едете! Ты что?! Не знаешь, что в новый дом нужно сначала впускать кота и только потом заходить самим? Ты вообще, что ли?! — Голос кота стал приобретать истерические нотки. — Значит, как совета у Фили спросить — так Филя завсегда должен отвечать! Как у фей целый месяц жрать твою отраву волшебную,
Фамильяр вскочил, сердито встопорщив шерсть.
— Эй, ты чего? — Я даже опешила от такого напора. — Да я же не против. Просто не знала, что ты тоже хочешь.
— А ты меня спрашивала?!
— Гр-рав! — поддержал своего няня и друга Марсик.
— Так! Спокойствие! Только спокойствие! — Я рассмеялась. — Марс, тащи свой поводок и Филькину переноску.
— То-то же… — Кот сдулся и сел. — А то зачем, зачем… Затем!
Марс убежал, и тут в комнату вошел Эрилив.
— Чего шумим? Чего ругаемся? — Лирелл поправил на плече свою сумку.
— Она меня брать не хотела! — В меня тут же обличающе ткнулась мохнатая лапка.
— Не ври, — меланхолично обронила я и присела на диван.
— А я настоял! — как ни в чем не бывало продолжил Филимон. — Объяснил твоей глупой фее, что в дом сначала, — выделил он интонацией, — должен входить я. А уж потом, так и быть, можешь ее вносить на руках.
— Гр-рав! — в комнату влетел Марс — в зубах он держал кошачью переноску.
— И кстати, Вик, — снова заговорил Филимон, — я вообще-то крупный кот. Понимаешь? Я ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ кот. — И он уставился на меня.
— И? — Я тоже на него посмотрела.
— И значит, мне нужна более просторная переноска.
— И-и? — Я улыбнулась.
— Чего — и? — возмутился мой наглый фамильяр. — Палку свою доставай. Увеличивай мне транспортное средство!
— Филечка, я тебя очень люблю, но не борзей, ладно? — Я прищурилась. — А то ведь придется воспитывать. — И я многозначительно похлопала палочкой по ладони второй руки.
— Но-но, ты это… — Филя понял, что, кажется, перегнул палку.
— Мм?
— Ну ладно, ладно… — Он закатил глаза. — Вика, увеличь мне, пожалуйста, сумку для транспортировки меня, драгоценного, а то мне тесно.
— Вот так бы сразу. — Рассмеявшись, я взмахнула палочкой, и Филина переноска приняла более обтекаемые формы и значительно увеличилась в размерах.
Наконец все упаковались, собрались, отдали последние указания…
— Ну что? Давай в Керисталь. — Я взяла поводок Марса в правую руку и подошла к Рилу, который держал переноску с Филимоном и сумки.
И через пару мгновений мы уже стояли неподалеку от дома графа Илизара. Мы решили дойти до пункта назначения пешком, чтобы осмотреть улицу, на которой стоит мой новый дом.
Ну… Что сказать? Король Албритт меня не обидел. Я растерянно оглядывала трехэтажный особняк с витыми колоннами, стоящий чуть в отдалении за забором. Вокруг дома был разбит небольшой садик, и огорожено все это было кованой ажурной оградой.
— Рил,
— Мм… Всего двенадцать, не считая бальной залы, столовой, подвала и подсобных помещений, — ответил мне лирелл, продолжая сверяться с бумагами. — Нет, Вик. Все верно. Улица Восхода, дом семь. Точно он.
— Бальная зала? — Филя высунул мордочку. — Викуся будет давать балы?
— Не будет! — Это я.
— Будет, конечно! — Это Эрилив.
— Не буду! — Это снова я.
— Будем! — Это снова Эрилив. — Вот как свадьбу отметим, так и гостей приглашать станем. Родная, ну смирись уже. Ты не просто обычная землянка Вика, а аристократка, которая обязана вести светскую жизнь.
— Не хочу! Вот твоя мама же не дает балов? А она тоже аристократка, даже еще аристократичнее меня!
— Кто тебе сказал такую глупость? — Мой жених удивленно посмотрел на меня. — Еще как дает. И балы, и маскарады устраивает, и просто званые вечера. Наш дом всего в двух часах езды от Анделлы, так что и к нам гости часто приезжают, и родители с Ирлейвом все время ездят в столицу на разные мероприятия.
— Да? — Я подавленно замолчала.
Вот не хочу! Не хочу я всех этих балов, маскарадов и званых вечеров. Я боюсь всех этих аристократов!
Пока я предавалась трусливым мыслям, Эрилив подошел к калитке и присмотрелся.
— Вика, иди сюда и приложи ладошку в центр своего герба.
— А откуда тут мой ге… — Закончить фразу я не успела, так как подошла и действительно увидела в центре ворот свой герб.
Надо же… Дом, похоже, мне не просто по документам отдали, но и обозначили его как мой. Я приложила ладонь к грифону, и через мгновение ворота открылись с мелодичным перезвоном.
По выложенной светлыми плитами дорожке мы дошли до крыльца, и я открыла дверь ключом, приложенным к документам.
— Меня! Меня первого! — взвыл из сумки Филя.
— А как же, мы помним…
Эрилив опустил переноску на крыльцо и выпустил Филю. Не успела я глазом моргнуть, как Филька важно переступил через порог и, тут же сорвавшись с места, пулей помчался вглубь дома. Переглянувшись и посмеиваясь, мы вошли следом, и я отпустила с поводка Марса.
А еще через минуту откуда-то из коридора послышался звон, грохот, возмущенный вопль Фили и следом — не менее возмущенная тирада, выкрикнутая мужским картавым голосом.
— А ну бгысь, поганец! Ты как сюда попал? А ну пговаливай!
— Сам ты бгысь! — завопил Филя, и снова что-то громыхнуло. — Я потомственный фамильяр! Меня хозяйка этого дома первым внутрь запустила.
— Где хозяйка? Хозяйка этого дома — фея! А у фей не бывает таких наглых могд в фамильягах! Ишь, наел окогока! Не кот, а бык какой-то! — возмущался все тот же картавый голос.
— Вика-а-ау! — взревел Филя. — Он мне не вери-ут! Этот картавый домовой не верит, что я твой фамилья-ур! Ну, ска-жи-у же ему-у-у! — И снова грохот и звон.