Под небом Индии
Шрифт:
«Я буду другой», – сказала себе Сита.
И все же она не могла исполнить это обещание, живя с родителями; отец был твердо намерен удачно выдать ее замуж, а мать навязывала ей в подруги послушных девочек, надеясь, что они повлияют на Ситу.
«Я убегу из дома и сама стану хозяйкой своей судьбы!»
– Ты будешь хорошо себя вести, подавая пример этой девочке, – сказала мать. – Вы подружитесь.
Глава 5
Мэри
Чаепитие.
В этот чудесный весенний день, во время ничем не примечательного чаепития, точно такого же, как те, на которых ей доводилось присутствовать тысячи раз, мир Мэри изменился, изменился резко и неожиданно.
За день до этого она сидела с тетушкой в примыкавшей к кухне маленькой столовой, помогая распечатывать письма, которые, как всегда, принесли после завтрака. Тетушка взглянула поверх очков на мужа.
– Завтра к нам на чай придет Эндрю, майор Дигби. Надеюсь, ты не забыл об этом.
– Не забыл, дорогая, – пробормотал дядюшка, не отрывая глаз от газеты.
Роуз, старшая из трех кузин Мэри, застонала.
– Матушка, леди Брэмуорт пригласила меня завтра поиграть в карты. Мое присутствие на чаепитии обязательно?
– Да, Роуз.
Лили, самая младшая из сестер (с ней у Мэри была наименьшая разница в возрасте), толкнула кузину локтем под столом и указала глазами на Роуз, мрачно глядевшую в свою чашку. Мэри с улыбкой кивнула Лили.
Если бы только Мэри знала, что ее ожидало, она, возможно, тоже нахмурилась бы.
Однако она ни о чем не подозревала. Мэри сидела за столом рядом с Лили, напротив Роуз и Айрис, вдыхая запах мармелада, тостов и чая – обычный утренний аромат – и глядя в окно на клумбы. По газону все еще стелился туман, однако солнце уже позолотило траву, которую клевали голуби. Певчие птицы приветствовали новый день. Мэри пребывала в счастливом неведении относительно того, какое потрясение ее ожидало. Девушка понятия не имела о том, что вскоре ее существование, наполненное радостью и уверенностью в завтрашнем дне, кардинально изменится…
Майор Дигби был надменным стариком, через слово повторявшим: «И в самом деле».
Стол для чаепития накрыли в оранжерее, поскольку этот весенний день выдался неожиданно безоблачным. Листва на деревьях в саду блестела, а нарциссы улыбались солнцу, сияя так ярко, словно одним своим видом хотели изгнать воспоминания о морозной зиме.
– Это мои дочери, Роуз, Айрис и Лили, и моя племянница Мэри, – представила тетушка девушек майору.
– И в самом деле, – ответил Дигби, близоруко глядя на Мэри и ее кузин.
Дядя Мэри провел майора к столу.
– Как тебе Англия, старина? Как мирная жизнь?
– Потрясающе! Но если человек хотя бы раз побывал в Индии…
Индия… В глубине сознания Мэри что-то зашевелилось.
– Боюсь,
Мэри почувствовала тошноту. Воздух внезапно стал слишком тяжелым, давя на нее, и ей стало трудно дышать.
– Тетушка, можно мне выйти?
Во взгляде тети появилось странное любопытство. Она кивнула. Мэри выскользнула из комнаты и стала жадно хватать ртом воздух, свежий и дымный, с привкусом травы и зарождающихся плодов. Глядя на аккуратные газоны, усеянные идеально высаженными цветами, девушка почувствовала, что ее пульс постепенно замедляется, а тошнота отступает.
За последние годы с ней такое случалось неоднократно. И всякий раз – без предупреждения. У нее просто возникало желание побыть одной, в безопасности. В месте, где все упорядочено. Вроде библиотеки или сада…
– Ты просто слишком чувствительная, – утешали Мэри кузины.
– Тебе не о чем волноваться, – твердила тетушка в свойственной ей лаконичной манере.
И все же…
Мэри казалось, что земля уходит у нее из-под ног. Девушка чувствовала головную боль, словно на нее что-то давило… что-то важное, но при этом неуловимое.
Иногда она просыпалась по утрам с тяжелой головой; подушка была мокрой от слез. В таких случаях Мэри понимала, что ночью ей что-то приснилось. Ее сны были живыми, разноцветными, яркими, однако в холодном дневном свете она не могла их вспомнить.
Девушка тряхнула головой, пытаясь очистить свои мысли, и зашагала обратно к оранжерее. Взявшись за ручку, она уже собиралась открыть дверь, однако в этот самый момент… услышала голос майора Дигби. Голос, который произнес ее имя…
– Мэри и в самом деле как две капли воды похожа на мать, – сказал старик.
Майор Дигби знал ее родителей?
Девушка замерла. Она понимала, что подслушивать нехорошо, однако ничего не могла с собой поделать.
– Ричард и двух слов не мог сказать, не упомянув о Мэри и Пегги.
Мэри вновь показалось, будто ее голова вот-вот взорвется.
– Дигби, старина, – отозвался дядя, – не нужно говорить об этом в присутствии Мэри. Она не…
За дверью раздались шаги, слишком быстрые, чтобы Мэри успела среагировать. Хихиканье, шуршанье. Дверь распахнулась.
Испуганно влетев в комнату, Мэри увидела ошеломленное лицо Айрис.
– Ох, прости меня, Мэри, я… – начала было Айрис, однако оборвала себя на полуслове. – Ты очень бледная. С тобой все хорошо?
Мэри не ответила. Все ее внимание было обращено на сидевших за столом дядюшку и майора Дигби. Лицо тетушки побелело и приобрело мрачное выражение. Лишь майор, ничего не замечая, доедал сэндвичи с огурцом. При виде слуг, которые несли пирожные с джемом, булочки с кремом, лимонные тарталетки и шоколадный торт, глаза старика вспыхнули.