Под небом Парижа
Шрифт:
– А я ничего такой, да? – самодовольно заявляет Вал, и мне хочется еще раз его стукнуть. – Ты тоже изменилась. Такая элегантная, – Валентин сразу же отпускает мне комплимент.
– Это все благодаря одежде, – спокойным тоном констатирую я очевидное. Видел бы он меня вчера.
– Да нет. Правда изменилась. Особенно взгляд… – настаивает Вал и заглядывает мне в глаза. – Ты стала старше.
– Ты будто разочарован.
– Да нет… – Он мнется.
– Стой, что не так? Я все еще могу переодеться.
Валентин минуту молчит и продолжает разглядывать
– Дело не в одежде. У тебя глаза потухли, – неожиданно признается он, и я теряю дар речи. Я знаю, как ответить на его любую колкость. Но не на подобное.
– Иной раз не стоит озвучивать все, что думаешь, – шепчу я, и Валентин виновато поджимает губы.
– Прости.
– Мне кажется, вам стоит поторопиться, – словно ничего не слыша и проявляя чудеса чуткости, замечает Джерардо.
– Я взял запасной шлем специально для тебя. – Валентин рад смене темы и сразу же глотает наживку.
– Шлем? – недоуменно переспрашиваю я. – Ты не на машине?
– Ты представляешь меня водителем машины? Что больше мне подходит, «Пежо» или «Рено»?
– «Фиат»! – язвлю я, и Валентин подхватывает меня под руку.
– Пошли, язва. Ты не хочешь опоздать в свой первый же день.
– И я не хотела ехать на мотоцикле.
Он выводит меня в коридор, крикнув на прощание Джерардо:
– Джерри, дорогой мой, любимый! Я вернусь к ужину, позаботься обо мне, ладно? С тебя твоя фирменная лазанья!
– Вот подлиза! – фыркаю я.
– Ты просто завидуешь нашим с ним отношениям… Ради меня он готов на все!
– Только ты зовешь его Джерри.
– У нас с ним братская любовь! Мне можно.
Валентин надевает старые потрепанные кеды и берет с вешалки свою толстовку.
– Если без шуток, выглядишь сногсшибательно!
– Ага, с потухшими глазами, но сногсшибательно.
– Ты мне этого не забудешь, да?
– Время восемь сорок пять, я все-таки опоздаю, – вместо ответа напоминаю я.
– Не в этот раз!
Валентин подает мне белый шлем и хватает за руку. Мы выбегаем из дома и направляемся в сторону парковки. Я иду максимально быстро на максимально неудобной обуви.
– Эта штука убьет весь объем! – ною я, натягивая шлем на голову.
– Ой, не будь занудой.
Вал помогает мне зафиксировать шлем и надевает на голову свой. Затем достает ключи от «Триумфа» [7] .
– Стоп, я была уверена, что вон та развалина неизвестной мне марки твоя. А ты катаешься на «Триумфе»?
7
Мотоциклы Triumph – старейший и одновременно самый молодой мотобренд Великобритании, основанный в 1902 году и вторично возобновивший свою деятельность в 1991 году. Выпускаемые мотоциклы Triumph: классические, круизеры, родстеры, туристические, туристические эндуро, спортивные и ретромодели.
Валентин бросает взгляд на мотоцикл, о котором я говорила, и закатывает глаза.
– Я, конечно,
Я сажусь к нему на мотоцикл. Времени возражать нет.
– Это моя первая в жизни поездка.
– Первый раз, значит… – Он поигрывает бровями.
– Отвернись, придурок.
– Давай, обними меня уже и поедем. Только держись крепко.
Я молча обнимаю его за талию и не могу удержаться от комментария:
– Ты что, начал качаться? Откуда такой пресс?
– За три года, Марион, у меня на голове мог вырасти рог! А ты удивляешься прессу.
– Рога у тебя были всегда… бараньи, а вот пресс у ленивой задницы – явление любопытное.
Валентин фыркает и дергается с места. Я крепче стискиваю руки у него на талии.
– Не сломай мне ребра! – кричит он и поворачивает вбок. Мне на секунду кажется, что мы сейчас упадем. Поэтому я закрываю глаза и перестаю дышать. Но удара об асфальт не следует, Валентин легко лавирует между машинами и выезжает на мост Альма. Мы мчимся дальше. Ветер обдувает меня, и я ощущаю выброс адреналина и радость, пока мы мчимся по утреннему Парижу. Мы проезжаем мимо статуи Свободы, и я бросаю короткий взгляд на нее и на Башню. Как же прекрасен этот город…
– Офис же на старом месте? – спрашивает Вал, когда мы останавливаемся на красный свет.
Я усмехаюсь.
– Это так в твоем стиле, проехать почти все расстояние и в самом конце решить уточнить, а туда ли ты едешь…
– Значит, на старом. Выброшу тебя на остановке «Мишель-Анж – Отей».
– Лучше уж не выбрасывай!
– Посмотрю на твое поведение… – с этими словами Вал вновь жмет на газ.
Я в очередной раз обхватываю его со всей силы, но не могу скрыть улыбку. Как мне нравится наша утренняя поездка!
Валентин действительно тормозит около станции метро.
– Вуаля! Можете не благодарить.
– Я и не собиралась…
– Язва.
Я фыркаю и пытаюсь снять шлем, но его заело.
– Чего копаешься? У тебя осталось три минуты.
– Я не могу снять этот чертов шлем!
Вал поворачивается ко мне и улыбается.
– Ого, есть что-то, чего ты не можешь!
Проворные пальцы Валентина справляются с противной застежкой, и он стаскивает с моей головы шлем. Я сразу же поправляю волосы, и он оглядывает меня.
– Подожди-подожди! – Он решает помочь мне и подхватывает мои непослушные пряди, укладывая их, а затем заглядывает в глаза. – О, что я вижу! Блеск и радость! Понравилось колесить на нем, да?
– Ты будешь не ты, если не добьешься или не выклянчишь комплимент.
Он снимает свой шлем и продолжает смотреть на меня. А потом неожиданно целует в обе щеки. Нежно, ласково.
– Привет, Марион.
Этим он сбивает меня с толку, я моргаю и пытаюсь понять, что только что произошло.
– Чего ты так уставилась? – тут же спускает меня на землю Вал. – Не знаю, как там у любителей овсянки, но мы, французы, целуемся при встрече! А ты забываешь наши традиции!