Под небом Венеции
Шрифт:
Молодой человек улыбнулся и кивком головы указал на плавучую пристань.
– Вас ждут, синьора.
Глаза Лауры расширились. На водной глади их ожидало не речное такси, а гондола, украшенная цветами. Улыбающийся гондольер снял соломенную шляпу в знак почтения, когда Доменико помогал Лауре забраться внутрь. Лаура вежливо ему улыбнулась и села, краем глаза замечая, что они оказались в центре внимания небольшой кучки туристов, нацеливших на них объективы фотоаппаратов и видеокамер. Доменико нежно ее обнял.
– Вот почему нам пришлось лететь ранним рейсом сегодня, – шепнула
Доменико победоносно улыбнулся, глядя на Лауру своими ярко-голубыми глазами.
– Мы, венецианцы, катаемся на гондоле только в день свадьбы. Я знаю, что моя практичная невеста отрицает романтические жесты, но это традиция, моя дорогая Лаура, даже если ее соблюсти днем позже.
– Мне нравятся ваши традиции, – сказала Лаура, глядя на позднее зимнее солнце, колеблющееся на воде по мере того, как гондольер умело обходил оживленный поток транспорта на Канале Гранде. Она искоса посмотрела на Доменико. – Все зависит от того, кто делает эти жесты.
– С этого дня их будет делать только твой муж, – предупредил Доменико.
– Несомненно, – согласилась Лаура. – Расскажи мне, что будет дальше.
– Мы поедем в квартиру и перекусим, – продолжал Доменико, все крепче сжимая Лауру в своих объятиях. – Позже поедем в «Форли Палас», где нас встретит персонал и устроит праздничный обед. Он будет подан рано, поэтому мы сможем лечь пораньше, чтобы хорошенько отдохнуть перед путешествием в Умбрию.
Размеренное путешествие вниз по Каналу было самым прекрасным моментом из этих двух дней, которые запомнятся Лауре на всю жизнь, начиная со свадебной церемонии в Лондоне. Гуидо и Анна Чиеза с умилением смотрели, как их любимый сын надевает обручальное кольцо на палец невесте. Доменико разубедил Лауру в ее желании надеть не подходящий по случаю свадьбы наряд невесты, а платье подружки невесты, которое она так и не надела на свадьбу Фен.
– Ублажи мою прихоть, дорогая моя, – попросил он, и Лаура сдалась. Ее мать с жаром согласилась с Доменико. Но Изабелл отказалась от предложения Доменико заплатить за платье.
– Я позволила тебе заниматься организацией приема в Лондоне, но платье для своей дочери я должна купить сама, – мягко настояла Изабелл, и Доменико, рассмеявшись, поцеловал руку будущей теще.
Позже, на торжественном ужине, Доменико произнес благодарственную речь в честь Изабелл Грин, позволившей ему взять в жены свою прекрасную дочь, и пригласил ее и Эбби посещать Венецию так часто, как они захотят.
– Ты о чем-то задумалась, – заметил Доменико, глядя на Лауру, любующуюся зданиями вдоль берега канала.
– Я думала о свадебной церемонии, – повернулась Лаура к Доменико с улыбкой на устах. – Ты сказал прекрасную речь.
– Я продумал каждое слово. Мне очень нравится моя новоиспеченная теща, и Эбби сейчас относится ко мне намного теплее. Она чудесная девушка. Я буду о ней заботиться, когда она приедет к нам.
– Ты сильно переживаешь из-за того, что произошло с ней?
– Конечно. Ни один мужчина больше не должен обидеть ее.
– Я так люблю тебя, Доменико, – сказала Лаура, придвигаясь к нему ближе. – Я все еще
Он засмеялся и поцеловал девушку в щеку.
– Когда мы приедем домой, я сделаю все, чтобы развеять твои сомнения, милая.
Лаура застенчиво улыбнулась.
– Ты избавил меня от всех сомнений прошлой ночью.
– Мне хотелось продолжения сегодня утром, но я заказал ранний завтрак, чтобы успеть попасть в Хитроу.
– Я не хотела вставать!
– Я знаю. Ты посмотрела на меня как маленькая тигрица, когда я пытался разбудить тебя.
Красный круг солнца красиво отражался в темной воде. Гондола остановилась в узком канале возле квартиры Доменико. Он дал гондольеру внушительные чаевые и помог своей жене выбраться на сушу.
– Allora, синьора Чиеза, вот мы и прибыли.
Держась за руки, они преодолели ступеньки и поднялись на первый этаж здания. Доменико открыл дверь и, взяв Лауру на руки, перенес ее через порог. Когда он поставил ее на ноги, девушка встала на цыпочки и поцеловала своего мужа, затем обошла все комнаты, восхищаясь обилием свежих цветов в квартире. Доменико обвил руки вокруг ее талии.
– Добро пожаловать назад в Венецию, солнышко мое.
Лаура, повернувшись к нему лицом, посмотрела на своего мужа с такой любовью в глазах, что у него перехватило дыхание.
– Мне же это не снится, верно? Он с любовью погладил ее по щеке.
– Нет, sposa mia, тебе это не снится. Ты здесь, в Венеции, в моем доме и моем сердце.
Их губы сомкнулись в долгом благоговейном поцелуе безудержной страсти.
– Я не хочу чая, – призналась Лаура, когда они зашли в спальню – Я хочу тебя, Доменико. – Она улыбнулась, и его глаза потемнели. Он рывком прижал жену к себе и расстегнул ее пальто.
– Мы отпразднуем наш брак в том месте, где впервые занимались любовью, – с улыбкой произнес Доменико. – Я редко спал здесь с тех пор, как ты велела мне уйти. Ты была здесь со мной, в моей кровати, каждую ночь. Я не мог выбросить тебя из головы.
– И я не могла. Давай дадим друг другу обещание никогда больше не ссориться.
– Я не могу обещать этого, – грустно произнес он, расстегивая молнию на ее платье. – Я вспыльчив, как и ты. Но обещаю: мы никогда больше не расстанемся.
Лаура выпорхнула из платья цвета карамели, оставшись в одном кружевном белье. Она начала медленно снимать подвязку с чулка, но Доменико резко прижал ее к себе и поцеловал, через мгновение опустив ее на кровать.
– Я сам раздену тебя. Это мое право.
– Мы перестанем желать друг друга так отчаянно теперь, когда мы женаты?
– Никогда, – пообещал Доменико.
Процесс освобождения от кружев и атласа привел их в состояние такого неистового возбуждения, что все закончилось слишком стремительно.
– Ты больше не Снежная Королева! – задыхаясь, усмехнулся Доменико, снова припав к ее груди.
– Во всем виноват гондольер, – прерывисто произнесла Лаура, убирая растрепавшиеся пряди черных волос мужа с его лба. – Теперь я понимаю, почему венецианцы оставляют это на день свадьбы.