Под Опалой, на Большой
Шрифт:
– Пожелай мне.
– Желаю, – ответила она.
Он подошел к двери, поднял "собачку" и, повернув ручку замка, открыл дверь. Перешагнул через порог. Сзади услышал:
– Иди, я закрою.
Не оборачиваясь, он стал спускаться по ступенькам вниз, спиной чувствуя взгляд жены. Но вот дверь хлопнула, и он, миновав еще два лестничных пролета, открыл дверь подъезда и вышел в прохладный густой мрак камчатского утра.
2
Минут через сорок он уже был на тундре. Светать начнет где-то через полчаса, а через час уже совсем рассветет. За это время надо уйти подальше от дороги, в глубь тундры.
Тундра – это огромная пустынная равнина, испещренная кочкарником, покрытым лишайником, ягелем и стелющимися, как плющ, ягодниками. Поэтому в хорошую погоду человека
В этой же стороне абсолютно сухо. Лишь в редких распадках бывает сыро, когда в остающиеся после ходока следы медленно просачивается вода и так маленькими лужицами и остается в них, пока мох опять не выпрямится и не примет свое первоначальное, девственное положение. Вообще, тундра хранит следы людей или зверей по несколько дней. И глядя на лисий или медвежий след, никогда нельзя с уверенностью сказать, когда здесь прошло животное – пару часов или пару суток назад. И лишь очень опытные охотники по только им известным приметам могут с точностью определить время, когда данный уголок тундры посетил зверь.
Сергей уверенно двигался между кочкарями в глубь тундры. Небо было чистым, и яркий свет луны, словно луч фонаря, бил сквозь незагазованную, чистейшую атмосферу здешних краев, освещая окрестности. Да Сергею особой помощи от луны и не требовалось, разве чтобы не спотыкаться лишний раз о кочки, в шахматном порядке торчащие из земли вокруг, насколько хватало зрения. Эти места уже им исхожены вдоль и поперек тысячу раз. И кажется, что в любой уголок здешней тундры он смог бы попасть с завязанными глазами. А тундра коварна и обманчива. Вроде бы как можно заблудиться на открытом месте, где многие десятки километров открыты вашему взору? Ан нет. Тундровый пейзаж настолько однообразен, лишен всяких ориентиров, что через час блуждания вы никогда с уверенностью не скажете, проходили вы по этому месту или нет, хотя могли здесь очутиться неоднократно. Единственные естественные ориентиры путешествующему по тундре без компаса – солнце и звезды – тоже не всегда выручают. Здесь нередки времена, когда небо затягивает толстенный слой облаков, когда кажется, что небо упало на землю, и начинается густая противная изморось, называемая в здешних местах гусом. И тогда невозможно не то что увидеть звезды, а даже хотя бы приблизительно определить, в какой стороне находится солнце. Все вокруг становится одинаково серым. Такая погода на тундре может держаться неделю и даже две. И поэтому человек, попавший на тундру случайно и не знакомый с местностью, просто-напросто обречен. Лишь местные охотники, родившиеся и выросшие на берегах этого бескрайнего ягодного океана, могут уйти за десятки километров в тундру и, словно повинуясь встроенному в них биокомпасу, никогда не дающему сбоев, в любую погоду, в любое время суток точно вернутся в то место, откуда начинался их поход. Это так же загадочно, как и поведение лосося, который всегда возвращается на нерест в ту же реку и в ту же самую протоку, где он когда-то сам вылупился из икринки, обретя жизнь.
Светало. Почти прямо из-под ног Сергея с характерным кряканьем вспорхнули две жирные куропатки в пестром оперении и полетели сквозь серые полусумерки подальше от потревожившего их человека.
"Эх,
Наконец совсем рассвело, и он, впервые за весь путь, оглянулся назад. В этом месте была ложбина, и Сергей находился в самом ее низу. Дороги видно не было. Он ушел, должно быть, километров за пять-шесть, но знал, что, стоит ему подняться на другой край ложбины, лента гравийки с редкими кубиками словно игрушечных автомобилей опять замаячит на горизонте. Но расстояние уже было достаточным, чтобы не бросаться в глаза, и, не снимая рюкзака с плеч, Сергей присел на одну из кочек, расстегнув чехол, достал оттуда разделенное на две части ружье и привычными, уверенными движениями, быстро соединил их. Теперь у него в руках находилась тускло поблескивающая хромированным покрытием металла и лаком деревянного приклада смертоносная машина под названием "Вепрь".
Сергей вынул из патронташа два магазина, один пристегнул к ружью, а другой, немного расстегнув молнию "Аляски", засунул в нагрудный карман камуфляжа. Затем снял и развязал рюкзак и, туго свернув, засунул в него чехол с оставшимся последним магазином. Завязав рюкзак, опять закинул его за плечи и лишь потом достал папиросу и закурил. Нужно чуть-чуть передохнуть и собраться с мыслями.
Теперь, когда он уже был на тундре, осталось самое важное – найти следы. Затем же – самое трудное – выследить и нагнать зверя, как можно дольше оставаясь для него невидимым и неслышимым, чтобы медведь не заподозрил присутствия человека вплоть до того момента, пока не окажется на убойном расстоянии. А это ох как нелегко! У медведя такие тончайшие слух и нюх, что провести его крайне трудно.
Вопреки многочисленным байкам о его агрессивности, он очень осторожен. Медведь не любит встречаться с человеком и всегда старается избежать этого, как ни странно, используя довольно непопулярный и не делающий ему чести метод – бегство. И лишь немногие останутся на месте, охраняя свои охотничьи угодья, всем своим видом давая понять непрошеному гостю, кто здесь хозяин. И если его не провоцировать, то все этим и закончится. Редкий зверь решится напасть на человека. И вот тут уже вряд ли что сможет помочь горе-охотнику, если у того в руках в этот момент не окажется заряженного пулей или жаканом ружья или при выстреле дрогнет рука. Но об этом лучше и не думать.
Если же вдруг медведь почует человека и уйдет, то все придется начинать сначала. За небольшой промежуток времени этот неутомимый зверь способен преодолеть огромное расстояние, и поиски его могут продлиться не один день и даже закончиться ничем. Сергей же этого себе позволить не мог. Деньги кончались, а банковского счета они с Ларисой не имели. Шкура же и желчь медведя позволят быстро и неплохо заработать.
Вчера днем Сергей выносил мусорное ведро и столкнулся на лестничной клетке с женщиной, живущей этажом ниже. Заядлая ягодница, она как раз вернулась с тундры и стояла у своей двери, ковыряясь ключом в замке. У ее ног лежал полупустой рюкзак с брусникой, а рядом стояло пустое эмалированное ведро. Это несколько удивило Сергея, так как он знал, что соседка никогда не возвращается домой, пока не наберет ягоды во все взятые с собой емкости. На одну пенсию одинокой пенсионерке в наши дни не прожить, вот она и ходит за брусникой, чтобы потом продать ее по дешевке на местном рынке. Какая-никакая, а все прибавка к скудной пенсии.
Сергей поздоровался и, услышав приветствие в ответ, поинтересовался:
– Что-то вы сегодня рановато, Зоя Степановна. Или ягода на тундре закончилась?
Женщина остановилась в проеме открытой двери:
– Да ягоды полно. Косолапый заявился. Надо пару деньков обождать, пока не уберется подальше.
– Косолапый? – Сергей остановился на середине лестничного пролета и удивленно посмотрел на ягодницу. – И далеко?
– Вчерась вроде Валентина его видала. Далече, правда. Мне сегодня поутру сказала, да я не особо поверила. Она ж совсем слепая, могла и валун какой за медведя принять. Ан нет. Сегодня и я на следы наткнулась.