Под откос
Шрифт:
Маймун со смехом помахал ему рукой.
– Начинаем!
Задача была проста, ее исполнение тоже не составляло особого труда. Нужно было пройти весь состав от первого вагона до последнего. Проверить все закутки, чтобы ни один пассажир не оказался в неконтролируемом вагоне без присмотра.
Каждый знал свою роль. Маймун прилег на крышу вагона, крепко зацепился сильными пальцами за выступ, и свесил голову вниз, осматривая левый борт. По равнине состав летел на всех парах, воздух спрессовался и бил в лицо, как мощный шквал. Маймун прищурился.
Он перекатился к другому борту. Там тоже было все спокойно. Ярко горящие окна коридора отбрасывали на землю прямоугольники света, которые неслись вслед за поездом, как деревенские собаки за машиной.
Маймун поднялся на ноги, присел, и побежал на полусогнутых, ловко балансируя и гася колебания вагона. Левая рука впереди и чуть в сторону, чтобы сохранять равновесие. Правая неподвижно сзади, рядом с кобурой. Он осматривал крышу и сочленения вагонов скорее для спокойствия души, реальной угрозы сейчас отсюда ждать не приходилось. Но он привык все делать на совесть.
Вот и конец вагона. Присесть на колено, пистолет в руку. Ствол ныряет в промежуток между вагонами на мгновение раньше, чем туда проникает взгляд. Чисто. Теперь второй бок «гармошки». Чисто.
Пистолет обратно в кобуру. Теперь надо внимательно смотреть вдоль состава, и ждать, пока «нижняя» группа зачистки выполнит свою часть работы…
Еще пара минут – и конец. Леха понял это пронзительно отчетливо. Надо же, глупость какая – загнуться от холода в разгар лета. Но, черт возьми, это Сибирь, а не Геленджик.
Вагон болтануло на очередном стыке, и застывшие пальцы сорвались со скобы, за которую он цеплялся. Черт! Неимоверно долгую долю секунды он балансировал, сохраняя опору только ногами на узком швеллере. К счастью, вагон качнуло в обратную сторону, дав Никифорову еще мгновение, чтобы вцепиться в ту же скобу мертвой хваткой.
Все, пора что-то делать. Тупо выпасть с поезда и расшибиться к едрене-фене об придорожный столб ему совсем не улыбалось.
Бездумное оцепенение, в котором он провисел между вагонами последние минут десять, спало. Мозг начал работать, и, казалось, даже от движения «шариков» уже стало немного теплее.
Он аккуратно выглянул в сторону, примериваясь к двери. Нет, без шансов. Тут нужен поистине цирковой номер, чтобы до нее добраться. А ведь еще надо ее отпереть. Не в этом состоянии – ему сейчас просто устоять на достаточно устойчивой площадке и то уже достижение. Да и зачем? Внутрь попасть можно и тем же путем, каким он сюда выбрался – через «гармошку». Только что это даст?
Значит, надо на крышу. И бегом к первому вагону.
Сердце Алексея покрылось инеем при мысли, что Ольга тоже в руках этих… Этих – кого? Что, вообще, происходит? Потом, потом. Все разборки на после. Проблемы надо решать по мере их поступления. Сначала выяснить, что с Ольгой. И с детьми.
Складная лесенка, вроде тех,
Да и ладно, тоже, блин, проблема. Леха развернулся лицом к стене, вытянул руку вверх, зацепился за верхнюю скобу. Провис немного, проверяя одновременно крепление скобы и работоспособность застывших мышц. Теперь подтянуться, и дело в шляпе.
Дверь туалета закрыта, но не заперта. Рамзан вскидывает автомат, но Ахмат укоризненно качает головой. Он жмет ручку и резко толкает дверь, одновременно приседая. Туалет пуст. Вперед!
Они медленно идут по проходу плацкартного вагона, поводя стволами по сторонам. Сюда они шли почти беспечно, но сейчас зачистка, а значит, внимание на пределе. Не пропустить ни одного закутка!
Один стоит внизу, страхуя, второй запрыгивает на вторую полку, свесив ноги вниз, и сдвигает сумки на третьей багажной полке – за ними теоретически можно спрятаться. Чисто.
Теперь проверить рундук – багажный ящик под нижней полкой. Пусто. Следующее купе. Роли меняются, но алгоритм тот же – страховка, третья полка, вниз, резко открыть рундук, отпрыгивая в сторону, напарник страхует. Чисто. Следующее купе.
Методично, деловито они зачищали вагон. Мышь не проскочит незамеченной.
Ахмат выдвинулся вперед, оглянулся на задержавшегося напарника, и его скулы стянула гримаса презрения. Рамзан шарил в карманах чьей-то куртки. Он достал бумажник, вытряхнул из него документы, а тонкую стопку купюр сунул в карман разгрузки.
– Кончай шакалить, – с негодованием приказал Ахмат. – Тебе денег мало?
Рамзан зло оскалился, изображая циничную улыбочку.
– Денег никогда не бывает много. Трофеи – это святая привилегия воина.
– Привилегия воина – слава, – отрезал Ахмат. – Подбирать кости – привилегия шакала-мародера. За работу.
Скрипнув зубами, Рамзан все же подчинился.
Багажная полка, рундук, следующее купе. Дверь купе проводника. Ахмат дергает дверь, отскакивает в сторону, Рамзан в приседе заскакивает в купе. Полка, рундук – чисто. Электрощитовая комната, туалет – чисто.
В тамбуре Ахмат достал рацию.
– Маймун, вагон готов, следуем дальше.
– Понял, дальше!
Раскосый поднялся, и одним прыжком миновал межвагонное соединение, чтобы не касаться ногой ненадежной резиновой «гармошки».
Никифоров подтянулся на руках, чувствуя, как похрустывают суставы и звенят заледеневшие на ветру мышцы. Чтобы выбраться на крышу, нужно было еще одно усилие, один толчок, но нога никак не могла вслепую нащупать опору. Он оглянулся назад, выискивая, за что бы еще зацепиться.