Под парусами. Свободные
Шрифт:
– Иди, - махнула рукой в сторону ванной комнаты. – Я подожду.
– А если я не хочу, чтобы ты здесь ждала?
– Я все равно буду ждать.
Чертыхнувшись про себя, он стянул с шеи галстук и как тряпку бросил на диван.
– Не заводись, пожалуйста, - Аля подняла вещицу и аккуратно развязала узел.
– Легко сказать.
– Вик, я не уйду, - спокойно.
– Если хочешь, пока моешься, могу приготовить ужин.
– А может, ты еще предложишь спинку потереть? Или что-нибудь еще?
Слова прозвучали
– Спину… - Александра сделала глубокий вдох, выдох.
– Могу. Только ты вначале расскажешь, как чувствуешь себя. Правду!
Хождение вокруг да около закончилось. Она демонстративно сложила руки на груди. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Оба смотрели друг на друга в упор, и казалось воздух готов был вспыхнуть от этого взгляда.
– Моя секретарша тебе уже все сообщила, - процедил сквозь зубы Виктор. – Добавить мне нечего. Сейчас все хорошо.
– А дальше? Ты записался к врачу? Или как твой отец будешь игнорировать симптомы, дожидаясь неизвестно чего?
– Аля, не твое дело! Все!
– Нет!
– У каждого из нас теперь своя жизнь. Не вмешивайся.
– И ты думаешь, я смогу? – она горько усмехнулась. – Зная тебя! Да ты будешь гробить себя с еще большей скоростью. Будешь вкалывать без роздыха. Как проклятый.
Строганов сжал губы в нитку. Хотелось заставить ее замолкнуть, а лучше выставить за дверь.
– Витя… - опустив глаза в пол, - я не хочу, чтобы с тобой еще что-то случилось.
– И что ты предлагаешь?
– Помощь, - и пока он не успел отказаться, пояснила: - Знаю, как ты не любишь врачей. Мы вместе пройдем все необходимые обследования и лечение. Я уже звонила кардиологу твоего отца. Он готов принять нас в любое время.
Молчание в ответ.
– Витя, пожалуйста!
– Мне не нужна твоя жалость!
– сказал четко, почти бесстрастно.
– Справлюсь сам.
– Я не буду тебя жалеть, - она попыталась придать голосу уверенность. Почти получилось.
– Я предлагаю тебе помощь. Как другу.
Строганов сжал челюсть так, что желваки на скулах заходили.
– Витя...
– Абсурд, - он опустил взгляд на свои ладони, словно в пересечении вен и линий можно было найти правильное для всех решение.
– Ничего не выйдет.
– Мы столько были вместе! Уйти в тень и не думать, как ты себя изводишь… У меня не получится.
– Научишься!
– Нет.
– Придется!
– Не хочу этому учиться!
– Аля была непреклонна.
– Ты - это ты, и чужим для меня никогда не станешь.
– А кто я сейчас?
– Строганов зарылся пятерней в свои волосы. Весь этот разговор, как игра на одной струне, в любой момент грозил превратиться в драму.
– Приятное воспоминание?
– Витя, не нужно так. Я пыталась перебороть свои сомнения. Не вышло, - отрицательно
– А сейчас...
– Прости, но как бы я ни хотел, всегда буду видеть в тебе больше, чем друга. Какая к черту дружба у бывших любовников... Нет, даже не любовников, а почти супругов?
– Но ведь некоторым удается расстаться друзьями?
– Кому? Наскучившим друг другу мужьям и женам? Беззаботным подросткам, прыгающим из кровати в кровать скуки ради?
– невесело улыбнувшись, он подошел вплотную.
– Им все равно. Собственным комфортом они обеспокоены гораздо больше, чем удовольствием партнера. Другой для них не более чем способ.
Мужская ладонь нежно коснулась чувствительного места на шее девушки, медленно, скользя, спустилась к ключице. Аля нервно сглотнула.
– А как оставаться равнодушным, находясь рядом с тем, кого любишь? Сдерживаться, зная, как сладко может быть вместе. Смотреть в глаза, мечтая раздеть догола и насладиться каждым миллиметром тела. Молчать...
– рывком прижал к себе.
– И хотеть.
Чего именно хотеть, вместо слов подсказало тело. Внушительный бугор уперся Але в живот.
– Не надо, - она попыталась освободиться.
– Пожалуйста.
– Уверена?
– Виктор держал крепко. Как опытный лев, поймавший зазевавшуюся лань. Его урок еще не закончился.
– Умоляю...
– Конечно, любимая, - обхватив руками ее голову, он насильно поцеловал в губы и только потом отпустил.
– А ты говоришь, остаться друзьями, - надтреснутый, горький смех эхом отразился от стен.
В комнате повисла гробовая тишина. Виктор чисто разыграл свою партию. Как бы ни хотелось ему, чтобы она осталась, как друг, как знакомая, да хоть как деталь интерьера, но принять помощь мешала гордость.
Он молча дожидался окончания спектакля. Летели секунды, но Аля все не уходила. Пытаясь понять, где правда, а где ложь, она смотрела на него, не мигая. Хмурилась, кусала губы. Слишком хорошо она знала этого мужчину. Могла наперед предвидеть, как плюнет на здоровье и вновь по горло увязнет в делах. Одинокий. Без матери, без отца, без поддержки, он ни у кого не попросит помощи, будет молчать как рыба. В этом был весь Строганов. Герой.
– И все-таки я от тебя не отвяжусь, - Александра упрямо двинулась в сторону бывшего жениха, и пока тот не успел увернуться, обняла за талию.
– Да послушай же...
– теперь уже Виктор пытался вырваться. Тщетно.
– Нет, – шепнула, положив голову ему на грудь.
– Слушать я буду только твоего доктора. И визит к нему мы назначим как можно скорее.
– Аля...
– сокрушенно.
– Я не буду тебя мучить своим присутствием. Клянусь.
– Ее серо-голубые глаза смотрели, казалось, прямо в душу мужчине.
– Как только врач скажет, что все хорошо, обещаю исчезнуть и ничем тебя не донимать.