Под покровом тайны
Шрифт:
Сам же полковник в это время в очередной раз взял в руки фотографию, на которой громадная старуха, держа на руках белую рысь, уходила в подсвечивающийся изнутри солнцем, стрельчатый проем, хорошо заметный на фоне зимнего леса.
Через пятнадцать минут в кабинет зашел грузный седой мужчина. На нем была надета расстегнутая бекеша без знаков различия, но широкие генеральские лампасы на брюках говорили сами за себя.
Присутствующие торопливо встали, под громкую команду Воскобойникова.
– Товарищ генерал, - начал, было, он свой доклад. Однако генерал, махнув
– Погоди, не части, дай раздеться.
Он снял бекешу, повесил ее на вешалку и сел на заскрипевший под его весом стул.
– Ну, давай полковник докладывай, чего тут нарешал, мать вашу! Ты вообще, мудак, понимаешь, что вы натворили? На всю страну прославились! Через пару дней о нас все вражеские голоса будут говорить. Дело на контроле у председателя комитета. Прониклись, сукины дети!?
Полковник стоял навытяжку перед сидящим генералом и только периодически моргал глазами.
Тот хлопнул по столу ладонью, от чего присутствующие вздрогнули, и сказал:
– Хорош тянуться, садись на место и докладывай, что вы на настоящий момент накопали. Только без лишних подробностей. Квинтэссенцию, так сказать. Надеюсь, знаешь, что это слово означает.
Воскобойников уселся снова на свое место, надел очки и открыл толстую картонную папка.
– -В наше поле зрения,- монотонно начал он.
– Гайзер Елена Лазаревна сорок девятого года рождения попала в сентябре 1964 года, когда выяснилось, что она нашла золотой самородок на севере нашей области в районе старинного села Серебряное. Однако при попытке сдать его в милицию, самородок был похищен. А отец девушки Гайзер Лазарь Моисеевич был убит.
Генерал поморщился.
– Она, что еврейка, девчонка эта?
– прервал он докладчика.
– Ну, в общем да,- после паузы сообщил полковник.
– Но мать у нее русская, как раз родом из Серебряного. Учитывая ситуацию, дело у милиции я изъял и передал нашему лучшему дознавателю товарищу Шевцову. При дальнейшем расследовании создалось впечатление, что девочка в своих показаниях лжет. В связи с этим за ней было установлено наблюдение, с целью выявить контакты, и прочее. А в Серебряное была отправлена группа сотрудников для осмотра места находки самородка.
Вот тут в первый раз и начались непонятные события. Сотрудники, опытные проверенные люди, несколько дней блуждали по лесу, а потом вдруг обнаружили, что находятся в поезде, на пути домой. Я практически сразу после этого события позвонил вам и попросил прислать в мое распоряжение сотрудников отдела "К"
Генерал кашлянул, и полковник замолк, но тут же продолжил говорить, поняв, чего от него хочет начальник.
– Не волнуйтесь, Николай Григорьевич,- успокаивающе сказал он.
– Кабинет тщательно проверен и защищен от прослушивания, все сотрудники присутствующие здесь имеют соответствующие допуски.
Генерал машинально кивнул, и Воскобойников принялся рассказывать дальше.
– После прибытия людей и техники мы смогли более плотно следить за Леной Гайзер и ее матерью. До Нового года в поведении девушки не было ничего подозрительного. Хотя обращали на себя внимание ее выдающиеся физические
Архивная группа, тем временем, работала по ее прабабушке Аглае Никаноровне Силантьевой, проживающей в Серебряном. Было выяснено, что там она пользуется репутацией опасной и мстительной знахарки. Тем не менее, очень популярной у местного населения. И тут нас ожидал первый сюрприз. В районном архиве при изучении книг церковных записей было выяснено, что Силантьева родилась в 1843 году. Честно говоря, мы думали вначале, что речь идет о ее матери, или еще какой родственнице, но оказалось, что это именно она.
– Так, что этой бабке сейчас сто двадцать лет?
– воскликнул генерал.
– Так точно,- подтвердил полковник.
– Именно сто двадцать. Однако ничего конкретно мы не узнали. Я хотел уже в ноябре снимать наблюдение с семейства Гайзер, однако подполковник Симонов,- тут Воскобойников кивнул в сторону руководителя группы отдела К и продолжил.
– Уговорил меня оставить слежку еще на пару месяцев.
– Вы чем руководствовались товарищ Симонов?
– поинтересовался генерал.
– У вас возникли какие-либо подозрения?
– Подполковник вздохнул и сказал:
– Товарищи офицеры, я знаю, как вы между собой расшифровываете название моего отдела. Должен вам сказать, что расшифровка правильная. Да, мы занимаемся очень специфическими вопросами и проявлениями сверхъестественного, не укладывающимися в рамки марксистско-ленинской философии. Говорю вам все это потому, что с сегодняшнего дня все присутствующие здесь, подпишут очередную бумагу о неразглашении, а потом с вами поработает наш специалист, чтобы даже во сне или под пытками не смогли рассказать то, о чем сейчас пойдет речь.
Мне снился занимательный сон. Я сидела на берегу золотой речки, у старого кострища. Напротив меня стоял на карачках Тим и пытался разжечь костер. Однако трут был влажный и, несмотря на сноп искр, сыплющихся от кремня, не хотел разгораться. Когда запыхавшийся парень поднял голову, я хихикнула, глядя на его раскрасневшееся озабоченное лицо.
Тим вскочил и, кинув огниво и кремень на землю, с разбегу нырнул в струящуюся воду.
– Вот-вот охладись,- подумала я и протянула руки к наломанным сучьям. Из моих пальцев вылетели синеватые огненные струйки, и дрова вспыхнули ярким пламенем.
– Ленка! Ты что творишь!- раздался над ухом голос бабули и меня начали трясти за плечи.
Я открыла глаза и обнаружила, что лежу в своей кровати, в комнате пахнет дымом, мама топчет ногами тлеющее одеяло, а бабушка держит меня за плечи и шепчет заговор от пожара.
Увидев, что я проснулась, она отпустила меня, распахнула окно и, оттолкнув маму выбросила в него все еще дымящееся одеяло.
– После этого устало опустилась на лавку и сказала:
– А ведь уже уверена была, что не будет девки огненного дара. Богу молилась. Ан, нет! Служивые все испоганили, зельем своим. Чуть ведь нас не сожгла. Теперь морока будет, учить ее огонь в узде держать.