Под прикрытием
Шрифт:
Да, под ударами молота, «ульяновский» чугун мялся и плющился в холодном состоянии. Однако, когда я его нагрел в горне – разлетелся на мелкие куски.
– Думал, раз чугун «ковкий» - его можно как железо ковать? – насмешливо спросил хозяин.
– Да, я уже и не знаю, что «думать»…
Это называется – «красноломкость». Серы в нём, что ли много?!
Не… Сам ничего не пойму, надо искать химика-металлурга.
***
Всё лето ничего интересного в стране и в мире не происходило, не считая международной финансово-экономической конференции
На ней должны были обсудить претензии капиталистических стран к Советскому государству, связанные с национализацией собственности иностранных капиталистов и аннулированием долгов царского и Временного правительств и вопрос о кредитах Советской России.
«Обсуждать» то обсуждали - но ни о чём не договорились и, про это событие вполне можно было даже не упоминать…
Глава
14
.
Пятилетний план индустриализации в отдельно взятой волости, в эпоху НЭПа.
Наступило первое сентября и мои ребятишки-комсомольцы пошли в школу… Интересовался, знаете ли, как обстоят дела с образованием - поэтому буквально в двух словах расскажу свои впечатления.
Впечатления, конечно – двойственные!
Кампания по борьбе с неграмотностью, которую вели большевики (молодцы!) с первого же дня своего прихода к власти - велась неразрывно с непрекращающейся идеологической (полдецы!). Школьные учебники были переполнены заклинаниями типа «мы не рабы, рабы – не мы», «союз рабочих и крестьян непобедим», «коммунизм — наш факел победный» и обязательно заканчивались текстом «Интернационала» для заучивания.
НЭП внёс свои жёсткие коррективы в кампанию по борьбе с неграмотностью.
Общая острая нехватка финансовых средств и режим экономии, заставили в начале 1920-х годов урезать бюджетные ассигнования школам, перевести их на финансирование из местных, небогатых источников. В 1921 году в качестве временной меры, ввели плату за обучение и, опять же – не каждое дитё пресловутой «кухарки», могло получить образование. Однако, большевики, надо отдать им должное, энергично искали любую возможность: для поддержки системы народного образования - один за другим проводились субботники и «недели помощи» школе, среди населения собирались добровольные пожертвования на нужды просвещения.
Количество учителей уменьшалось, школы закрывались, но во всё большем числе появлялись избы-читальни - где кроме всего прочего, шла идеологическая обработка неграмотного населения - методом читки центральных газет с комментариями идеологических работников.
Эпоха НЭПа, не по-детски поражает размахом экспериментаторства буквально во всех областях жизни общества и, педагогика здесь не является исключением - учителя-новаторы искренне хотели воспитать «нового» человека. К примеру, в чью-то «светлую» голову пришла идея о полного отрыва детей от семьи и определения их для воспитания в детские дома - хотя таковых остро не хватало для бесчисленных беспризорников и сирот.
В целом же, в советском обществе чувствовалось пренебрежительное отношение
Слава Богу, нашего захолустья эти новые «веяния» не коснулись: старые провинциальные педагоги - продолжали сеять «разумное, доброе, вечное» среди ульяновских ребятишек, за нищенскую зарплату.
По мере своих способностей и возможностей конечно…
Новых школьных учебников не хватало, до нас они бывало вообще не доходили и, в ульяновской школе продолжали обучать по старым – ещё времён Империи.
***
Господь сподобил - миновала Ульяновку в целом и, её иерея Отца Фёдора - в частности, такая беда как «обновленчество» - церковный раскол, поддерживаемый большевиками и ГПУ.
По доходившим слухам, в стране развернулся было настоящий террор: не желающих присоединяться к «обновленцам» священников и особо активных прихожан - арестовывали, ссылали и даже иногда расстреливали. Однако, хотя раскольники сумели подчинить себе почти половину всех православных архиереев - движение в целом потерпело крах и, к осени сдулось как мячик…
Паства не поддержала!
Однако, у нас провинция - всё сонно, тихо да «гладко»… В уездном Ардатове был какой-то движняк, а в Ульяновке – всё спокойно, хотя мой названный отец весь испереживался и даже запил было «горькую».
***
А вот другой напасти, мне лично избежать не удалось…
При введении НЭПа, продразвёрстку заменили единым сельскохозяйственным налогом, собиравшимся сперва «натурой» - сельхозпродуктами то есть и, лишь впоследствии - полностью заменённый на их эквивалент в деньгах. Но в ряде «несельскохозяйственных» губерний решено было сразу взымать единый налог в «смешанной» форме, по принципу «фифти-фифти».
Вот и у нас решением Нижегородского Губисполкома ВКП(б)…
По размеру взымаемого налога, тоже что-то не совсем понятно было: если по стране он равнялся восьми процентам от валового сбора, то у нас – двенадцать. Поговаривали, что это типа компенсация за недобор в губерниях наиболее пострадавших в результате засухи и голода в Поволжье. Кроме того, сельское население сократилось за время военного коммунизма, а обложили налогом все земли – даже пустующие.
Короче, местами продналог обещал стать на порядок жёстче отменённой продразвёрстки!
Казалось, перед тем как полностью перейди на сравнительно умеренный продналог, Советская Власть старалась доказать крестьянам – что она в состоянии забрать у них буквально всё, вплоть до последней копейки и до последнего зёрнышка.
Власти, надо отдать им должное, за прошедшие годы многому научились и поняли, что просто так им налог не собрать. Поэтому, осенью 1922 года, кроме соответствующих налоговых органов привлекли к акции армейские подразделения, милицию и специально сформированные военно-продовольственные дружины из городских и сельских партийцев-активистов.