Под прикрытием
Шрифт:
– Да, брось Александр: Карл Маркс - тоже не рабочих кровей, а Фридрих Энгельс вообще – капиталистом был. Был бы ты сам - человек сознательный, а кто твои родители – это не так для Республики важно. Сын за отца не отвечает!
Но тем не менее, юный Яковлев - принимал активное участие в общественной жизни школы.
– А вот это – правильно, Александр!
И переглянувшись с Ефимом, Брат-Кондрат пообещал принять Яковлева в комсомол. Но только в Ульяновске.
Учился Саша хорошо, но в физике и математике – не был особенно силён. Он больше увлекался историей и рассказами о путешествиях. В
– Тоже терпеть не мог математику, физику и химию.
Самое запоминающее из воспоминаний детства – наблюдение за уличным точильщиком ножей. Это и, возможно - чтение книг про Ломоносова, Попова и Менделеева, а также влияние товарищей - привлекли внимание юного Яковлева к технике. Александр пробовал построить «перпетуум мобиле» и одно время занимался в радиокружке. В этом, обнаружилось его «родство душ» с нашим Домовёнком и, тот поведал будущему главному конструктору о собственных потугах по изготовлению паровика и «гидростанции» на Грязном ручье.
Затем, начитавшись соответствующей литературы, в 1921 году Александр и его друзья по авиамодельному кружку собрал первую модель планера способную летать. Так началась его конструкторская деятельность.
Закончив в этом году школу, он подобно миллионам его сверстников сейчас определялся – кем ему быть? Насколько я понял - окончательно решить стать авиаконструктором, Александр Яковлев ещё не решил. Точно так же, к некоторой моей досаде, он не дал определённого ответа и твёрдого обещания в ответ на более чем заманчивое предложение.
Расстались друзьями, обещали поддерживать связь друг с другом…
***
Через неделю с небольшим, не став дожидаться официального закрытия Выставки - вся наша делегация вместе с экспонатами отправились домой в Ульяновск. В Москве остались лишь я, Михаил и Елизавета.
Глава 2
9
. Операция «Пассажир».
– Когда следующий трактор сделаем, Серафим? – спросил ещё в Ульяновске Клим, войдя «во вкус», - народ пишет, приезжает, интересуется…
После моего ответа, он буквально оторопел:
– «Мы»? Пожалуй, никогда. Достало меня иметь дело с «Красным Сормово», а без них мы не потянем.
– Так, что же нам делать, как быть? Народ пишет, приезжает, интересуется…
– Мы пойдём другим путём! А «народ» потерпит с годик-два – он ещё и не то и, не столько терпел, сердечный.
***
Ещё ранней весной, ознакомившись поближе с порядками - царившими на заводе «Красное Сормово», я отказался даже от мысли создать там сперва крупносерийное тракторное производство, а ближе к тридцатым годам - что-то типа прообраза знаменитого «Танкограда».
По нескольким причинам:
Во-первых – это государственное предприятие и, государство за ним тщательно бдит - сковывая любую частную инициативу и, с течением времени - этот процесс будет только усугубляться.
Во-вторых – рабочий класс там донельзя избалован вниманием «руководящей и направляющей». Ведь «Сормово» - первенец рабочего движения, именно там произошла первая в России забастовка.
В-третьих,
В-четвёртых – завод имеет достаточно много гарантированных заказов, особенно связанных с волжским речным и каспийским морским судоходством. Кроме того, в связи с энергичными усилиями государства в сфере восстановления железнодорожного транспорта – имеются контракты на изготовление и ремонт подвижного состава. Лишний геморр с массовым трактором - ни заводу, ни самим заводчанам - совершенно ни к чему.
В-пятых, ещё и по чисто внутриполитическим причинам – государство не экономит на дотациях для таких вот «флагманов», типа Путиловского, Обуховского да Сормовского заводов. Так что, сормовчане - без «куска хлеба» не сидят и, не думают ежеминутно - где-бы им урвать лишний заказ, чтоб заработать лишнюю копейку на пропитание. Если бы Ксавер не познакомил меня с тем «злостным контрагентом», уверен - со мной и разговаривать никто не стал бы.
Однако, то были разовые контракты. Не могу же я выпускать таким образом - тысячи и десятки тысяч тракторов в год, как того хочу?!
Думаю, этих пяти причин вполне достаточно, чтоб искать другое место для
Рисунок 89. «Империя» братьев Баташовых, в 1920-е годы - Приокский горный округ.
***
И тогда я как хищный коршун-стервятник - парящий высоко в небе над облаками, обратил свой ястребиный взор на бьющегося в последней предсмертной агонии гиганта… На бывшую «империю» братьев Баташёых – то бишь, на Приокский горный округ (окружной центр - город Выкса) - в состав которого с десяток-полтора заводов и заводиков.
Особенно привлекательным было то, что этот Округ - как бы «отдельное государство», расположившееся среди лесов, болот и, бесчисленных рек и речушек. Хотя, это промышленное образование имеет свою собственную развитую сеть узкоколейных дорог - оно не имеет даже железнодорожной связи с «внешним миром», которая поддерживается только от ледохода до ледостава, через пристани на Тёще и Оке.
В этом есть свои минусы и плюсы, конечно…
Из «плюсов» - Москва меньше свой нос совать будет, а главный из «минусов» - можно достаточно легко превратить в плюс. Стоит только проложить ж/д ветку, протяжённостью где-то чуть менее полусотни вёрст, вдоль старой грунтовки от посёлка Печи Лукояновского уезда - через Монастырь к Ульяновску и, про логистические проблемы - можно будет навсегда забыть.
Среди инфы на моём компе я обнаружил только три предприятия Округа, достойных упоминания. Информация собранная профессором Чижевским только подтвердила это.
«Верхне-Выксунский завод» - с доменным, чугунолитейным, меднолитейным цехами.
«Нижне-Выксунский завод» - с мартеновским, листопрокатным, трубопрокатным, муфтовым, вилопрокатным, мелкосортным прокатным, фасонолитейным цехами.
И наконец - «Кулебакский» завод: доменная печь, мартен, крупносортный прокатный стан.