Под прикрытием
Шрифт:
Другая легенда, с этим мифом связанная…
В своё время был зачётный срач в Инете: мол, в отличии от иностранных револьверов - барабан у «Нагана» на оси свободно вертится (особенно, если оружие уже изрядно «раздолбано» частым использованием и хорошо смазано) и, по законам всемирного тяготения - сверху, напротив ствола - всегда располагается его пустое гнездо… Особенно, если перед тем как нажать спуск оружие слегка стряхнуть.
Тоже, всё оказалось фигня: вращение барабана в «Нагане» затрудняет дверца (конечно, кою можно
Но познакомившись и довольно часто занимаясь с этим оружием, я заметил - стоит взглянуть на барабан «Нагана» сзади, становится видно какая камора при взведении курка встанет напротив ствола - пустая или заряженная. Любой более-менее ловкий человек, да еще в момент, когда внимание всех приковано не к револьверу - а к исполняющему «трюк», просто пальцем малость довернет барабан так, как нужно и всё.
С тех пор, я в те редкие минуты времени - когда заняться конкретно нечем, практикуюсь и, вот – пригодилось!
***
Насладившись произведённым эффектом, забираю оружие и говорю предельно жёстко:
– Ты тоже не сегодня умрёшь – ибо сегодня ты сцышь. Короче, теперь забирай один из саквояджиков, Барон и, проваливай ко всем чертям.
Сидит ошарашенный и не знает - что даже подумать, не только, что делать.
– Тебе просто всегда везёт!
– Всегда везёт тому, кто «тащит». Слышал, что я сказал? Саквояджик в зубы и на выход.
Раздумывает, сомневается, на лице видно раскаяние:
– Куда я с ним?
– Да, куда хочешь – я тебе больше не советчик и не указчик.
– Как же я без… Без ребят?
– Твои проблемы, Барон. Тебе помочь и дать ускорительного пинка под зад?
Саквояджик, он конечно не взял. Просто вышел вон и, очень долго мы с Михаилом Гешефтманом не разговаривали. Хотя он никуда не уехал, живёт на полустанке у бойцов ОВО, продолжает ходить в школу, активно участвовать в комсомольской работе и общественно-политической жизни.
– А что Миша то, не заходит, - спрашивает как-то перед Новым Годом Отец Фёдор, - неуж поссорились?
– Не то слово, отец… Разосрались просто в хлам.
***
Обдолбавшись чем-то конкретным видно - кто-то придумал, а вслед за ним представители «хавающего электората» повторяют как попугаи: мол, убивший дракона - сам же в него и, превращается. После операции «Хулиганов нет» и особенно, после операции «Чужой», я все чаще бреясь перед зеркалом рассматриваю свою внешность – а не превращаюсь я ли в этого самого «дракона»?
В «зло», то есть?
И каждое утро я вижу в зеркале вполне человечье лицо и уверенно отвечаю сам себе:
– Брешут, собаки!
И, вообще – никаких драконов не бывает, а динозавры – те сами вымерли.
***
На следующий
Событие локального масштаба: 15 ноября ГПУ РСФСР было уже на союзном уровне преобразовано в ОГПУ при СНК СССР.
Ну а про события декабря 1923 года и вообще вспомнить нечего…
Глава заключительная.
В конце декабря в «Ульяновский исправительно-трудовой лагерь» наконец-то прибыл по этапу прежде – гражданин, а ныне - зэка Фаворский, в определённых кругах более известный под прозвищем «Филин». Это у него я учился мастырить ксивы когда прошлой осенью, находился - то ли в вынужденных гостях, то ли – в почётных заложниках у Ксавера и его гоп-компании.
– С Наступающим, Модест Модестович, - с неподдельно искренней радостью встретил я его в своём кабинете, - Вы бы знали, скольких трудов стоило мне Вас разыскать – не зная ни вашей фамилии, ни имени вашего с отчеством…
Тот, щуря на меня подслеповатые глазки:
– Мы разве знакомы, гражданин начальник?
– А вот наденьте вот эту штуку на нос – может признаете…
В «той жизни», я где-то с 55-ти лет начал стремительно терять зрение. Не знаю, возможно - это было связано с излишним увлечением компьютером, играми и интернетом – как постоянно бухтела моя «бабушка», но диоптриев я себе приплюсовывал себе - раз в год как минимум. Вследствие того же, что я страшный хомячило – «роялистых» очков у меня к моменту «переноса» скопилось с десяток. Конечно, я уже их частично «реализовал» подогнав Отцу Фёдору - по-родственному, ещё пару – Климу и Деду Мартимьяну, по-дружески.
Надо признаться, случай был достаточно запущенным: Филину подошли только очки что я носил последними – с наибольшими диоптриями. Однако, ещё при подборе, он с непонятной интонацией воскликнул:
– Да, никак это мой ученик!
Вот теперь я понял – почему его «Филиным» прозвали! Глаза круглые и не по-человечьи большие.
– Да! Он самый…
Изумлённо оглядев кабинет, затем уставившись во все глаза на мои «кубики» в петлицах:
– Так, ты что? МЕНТ?!
Пожав плечами:
– Ну «мент», ну и что? У каждого из нас свои недостатки, при возможно общих интересах.
– А, это…
Смотря ему в глаза и отчеканивая каждое слово:
– Излишние любопытство и особенно – БОЛТЛИВОСТЬ(!!!), могут помешать Вам спокойно и здорово отсидеть остаток срока.
Тот, с вмиг вытянувшемся лицом:
– Понял!
Наконец-то подобрав Филину очки, скрестив руки на груди, говорю:
– Если предложу Вам работать во время отсидки писарем в лагерной администрации – не откажитесь, уважаемый Модест Модестович? Или, Вам это не «по понятиям» и предпочитаете торфоразработки?