Под прикрытием
Шрифт:
А вот другой - очень мне ужасно не понравился чем-то неуловимым… Когда мне мельком удалось поймать на себе его взгляд, я непроизвольно весь напрягся:
«А за тобой надо присматривать, волчара!».
Вижу – косяка давит на батюшкин сундук… Так вот ты значит какой - Гринька Старожухин, «птенец Керенского».
Четвёртая же личность из понятых – сам Охрим Косой!
У меня, буквально «матка опустилась» - когда увидел его:
«Продал, чмо одноглазое»!
Видать,
Однако, чуть позже я успокоился – Охрим выглядел растерянным и потерянным. Как будто он сладко спал и видел волшебные сны, а его взяв за шиворот - поставили на ноги, забыв разбудить. Теперь, он стоит пошатываясь, кругом озирается и спрашивает сам себя:
«А со мной ли, всё это происходит? Или это – дурной сон и надо ущипнуть себя, чтоб проснуться?».
Должно быть, понятых набирали впопыхах и в великой спешке на «Нефтяном складе» – где Панкрат подсунул чекистам своих родственников-работников.
Хреново!
***
Вдруг, послышался какой-то одинаковый, повторяющийся с одинаковой амплитудой звук. Все замерли…
– В доме, есть ещё кто? – спросил главный чекист, - домашних животных держите?
– Мой отец – иерей местного православного храма. Но сейчас он выпил лишку с устатку и спит.
Долговязый латыш, опасливо заглянул в спальню из которой раздавался могучий храп и, подумав, сказал с лёгким сомнением:
– Позже придётся вашего отца разбудить, а пока давайте начнём с Вас.
Я с готовностью вывернул карманы галифе и похлопал спереди по гимнастёрке:
– Чтоб до минимума сократить все формальности, предлагаю начать не с меня - а с моей спальни. Кто «за», товарищи?
Латыш строгим голосом меня прервал:
– Сядьте, гражданин! Начнём с этой комнаты…
– Присяду(!), раз Вы так настаиваете.
Сажусь на табуретку за стол. Ко мне тут приставили сзади одного из чекистов поздоровее в кожаной куртке – сразу же вспомнилась моя первая встреча с Ксавером.
Другой чекист, обликом татарин, встал у двери: видимо на тот случай - если я пойду «на прорыв». Товарищи милиционеры с видом сонных осенних мух, начали шмон под руководством третьего чекиста – самым опытным в подобных делах, судя по раздаваемым им распоряжениям.
Товарищи понятые с выражениями различных эмоций на лицах, за этим дело молча наблюдали… Лишь старенькая Клавдия Николаевна, поминутно крестилась и вполголоса повторяла:
– О, Боже… О, Боже… О, Боже ж мой…
Сам Латыш сел за стол напротив меня и принялся составлять протокол, а я ему всецело помогал – отвечая на стандартные в таких случаях вопросы.
– Здесь какой-то ключ, - сказал милиционер, вынув его из-за икон и
Те вопросительно обратились на меня и я не заставил товарищей теряться в загадках:
– Ключ от сундука – ты на нём стоишь, Иван.
Боковым зрением замечаю, как заметно напрягся и переступил с ноги на ногу «Птенец» среди группы понятых неподалёку от двери.
– Что в сундуке, гражданин? – вопрошает главный чекист.
– А что может быть в сундуке у православного священника, - переспрашиваю с недоумением, - религиозный дурман, какой-нибудь.
– Открывайте, – командует белобрысый.
Вскоре, вместе с уцелевшим после моего шмона поголовьем моли, из сундука полетело разнообразное семейное шмутьё.
– Здесь, что-то завёрнутое, - наконец раздаётся, когда дошли до дна, - какая-то толстая книга.
– Принесите её сюда, товарищ.
И тут же на столе перед следователем оказывается…
Нет, не «Ветхий» или «Новый завет»!
И, даже не «Пятикнижие», «Талмуд», или положим – «Коран». И, тем более это не «Трипитака» — каноническое собрание текстов буддизма, содержащее откровения Будды в изложении его учеников.
Малость прибалдевший Латыш, поднимет глаза, полные недоумённого ужаса:
– ЧТО ЭТО?!
Беру книгу в руку и читаю:
– Карл Маркс «Капитал», том первый, перевод Н. Любавина, Г. Лопатина и Н. Даниэльсона, издание 1872 года… Что-то не так?
Замечаю, не забываю следить: Птенец конкретно закипешевал, поддался назад пятясь на выход - но наткнулся спиной на чекиста-татарина у двери.
– «Религиозный дурман», говорите?
Главный чекист вырвав книгу из моих рук:
– Откуда он здесь?
Как известно, первым из иностранных языков «Капитал» перевели именно на русский язык – знаковое предзнаменование, не находите? Этот заляпанный свечным стеарином том, я за сущие копейки купил (как-никак раритет!) у какого-то «бывшего» в Нижнем на «блошином рынке». И, не только из-за того, что первое издание может стоит бешенных денег - если найти покупателя: сам хотел прочитать, изучить…
Да всё как-то недосуг, да буков много!
Дошёл до десятой страницы и отложил на самую верхнюю полку.
Признаюсь, хотя понимаю – осудят: что-то напрягают меня с самого детства такие толстые книжки. «Войну и мир» тоже не осилил, кстати. Много раз брался в «той» жизни – да дохожу где-то до тридцатой страницы и, появляется стойкой рвотный позыв ко всей «великой русской литературе»…
Почему-то.
– Думаю, когда-то очень давно, мой отец купил его в свободной продаже и, прочитав положил в сундук как самую ценную вещь - чтоб не украли, невзначай… Здесь много разного народу шастает: то и дело – наши портянки пропадают.