Под счастливой звездой
Шрифт:
Глава 8
— Ты что, с ума сошел?
— Ничего подобного. Просто остаюсь здесь.
Лахлан некоторое время внимательно вглядывался в решительное лицо старшего сына. Этого он не мог предположить ни при каких условиях.
Лейт всегда был близок с сестрой. Было ясно, что именно их дружба не позволяла парню оставить Эмил в одиночестве во вражеском лагере. Но Лахлан, со своей стороны, не считал это достаточно серьезной причиной.
— Девушку никто не обидит. Черный Парлан дал мне слово.
— Я не сомневаюсь в его
— С твоей стороны очень мило так заботиться о сестре, но у Черного Парлана могут возникнуть возражения.
— Он не станет отсылать больного человека в утомительное путешествие. — Лейт лежал в кровати и выглядел не слишком здоровым.
— Ты умеешь притворяться, — прорычал Лахлан, вызвав ухмылку на губах сына, — но я не уверен, что тебе удастся надуть Черного Парлана.
«Болезнь» наследника клана Менгусов не произвела должного впечатления на Парлана, но он решил подыграть парню.
Парлан понимал мотивы поступка Лейта и не стал возражать против того, чтобы тот остался. То, что Лейту могло прийти в голову попытаться его убить, не тревожило хозяина замка ни в малейшей степени. Лейт никогда бы не опустился до убийства исподтишка, а потребовал бы честного боя. Более того, Парлан подозревал, что решимость парня разделаться со своим тюремщиком в значительной степени поугасла, хотя и представить себе не мог, чем вызвана смена настроения пленника.
Получив возможность остаться рядом с сестрой, Лейт вздохнул с облегчением. При этом он начал понимать, что причинить зло Парлану означало обидеть Эмил. С какой стороны он ни смотрел на все это, ему становилось ясно, что сестра была слишком счастлива для женщины, которая лишь ублажает плоть своего тюремщика. Во взгляде и повадке Эмил появлялось нечто новое, когда девушка оказывалась поблизости от Парлана. О чувствах Парлана Лейт старался не задумываться, хотя и его поведение резко отличалось от поведения человека, удерживающего наложницу силой и хитростью. Вообще все это требовало самого пристального внимания, вот почему Лейт предпочел остаться в Дахгленне.
— Поступай как тебе вздумается. Раз ты решил остаться — ничего не поделаешь. Хотя я не верю, что тебе удалось его обмануть, — сказал Лахлан, когда Парлан оставил их наедине.
— Какая разница? Как ты уже сказал, я решил остаться — и остаюсь.
— Если ты надеешься улизнуть из замка Макгуинов вместе с Эмил и тем самым сберечь наши деньги, то напрасно.
— Я на это и не рассчитываю. Охрана, правда, невелика, зато глаз с нас не спускает.
— Надеюсь, ты не думаешь о том, чтобы его убить?
— Нет. — Лейт испугался, что отец может догадаться об истинной природе отношений между сестрой и Парланом, что привело бы к еще большим осложнениям, которые ни той, ни другой стороне были не нужны.
— Кто тебя знает? Вполне возможно, что для этого есть причина. Но я не советую тебе даже пытаться.
— Отчего же?
— Да, мне это известно. И еще ты отлично бьешься на мечах. Но вряд ли ты одолеешь Черного Парлана.
— Благодарю за твою веру в меня!
— Нечего злиться попусту. Мудрость мужчины заключается в умении точно оценивать достоинства и недостатки врага.
— Ты, стало быть, считаешь, что достоинства Парлана как бойца выше моих?
— Именно так. Я думаю, и людская молва это подтверждает, что Парлан лучший боец в королевстве. Кроме того, он старше тебя на девять лет, сильнее и уж наверняка опытнее в такого рода схватках. Прежде чем обнажать меч против Парлана, нужно очень хорошо подумать. Поводом для боя должна быть чрезвычайно важная причина, ради которой ты был бы готов отдать жизнь.
— Что ж, справедливо сказано. — Лейт наконец понял, что отец не сомневался в его способностях, но отдавал должное Парлану.
— В заключение скажу, что оставаться здесь с твоей стороны — чистейшее безумие, зато Эмил будет этому рада, это уж точно.
Когда Эмил узнала, что Лейт тоже остается в замке, счастью ее не было предела. Как только отец отбыл из Дахглепна, она сразу бросилась в покои Лейта. Брат и сестра хохотали, обнимались и целовались как сумасшедшие. Девушка чувствовала, что настанет день, когда ей потребуется поддержка родного человека. В то же время она не испытывала опасений за судьбу Лейта, хотя он оставался в стане врагов.
— Как ни крути, но ты по-прежнему пленник, — все-таки сказала она.
— Я знаю. За мной будут следить, и вряд ли представится возможность бежать.
— Да. Парлан всегда будет ставить себя на твое место и вести себя соответственно.
— Ответь мне лучше: отчего нам так и не пришлось увидеть твоего жениха?
— Не могу утверждать, что меня это слишком интересует. А что говорит по поводу отсутствия Рори отец?
— Ничего. Рори предупредили обо всех действиях наших родных, но он так и не собрался в путь. Напрашивается вывод, что твой суженый не хочет встречаться с Черным Парланом лицом к лицу.
— Парлан терпеть его не может, заветное желание Макгуина — полюбоваться на труп Рори. Уж в этом у меня сомнений нет. Похоже, Рори догадывается об этом и не торопится с ним встречаться, ведь, как известно, этот парень всегда в первую очередь заботится о собственной шкуре.
— Ты точно знаешь, что Парлан терпеть не может Рори?
Нет, скажи, ты уверена?
— Да. Это ясно даже по тому, с каким презрением он выговаривает его имя. Хотя я и не знаю причины. А ты знаешь?
Лейт отрицательно покачал головой. Он терпеть не мог врать Эмил, но ему не хотелось раскрывать перед ней суть черной души ее жениха. Лейт не испытывал особого желания пугать сестру. Поскольку он надеялся, что этот брак не состоится, нечего было пичкать девочку ужасами. Не сказал он ей и другого: главной причиной его решения остаться в Дахгленне было желание разрушить намечавшийся брак сестры с Фергюсоном. Лейт рассчитывал, что Парлан не допустит этой свадьбы, как и обещал.