Под созвездием любви
Шрифт:
— Образ сильный, но немного невнятный. Хозяйка делает это по своей воле, а меня на ваш остров занесло по чистой случайности.
— Ничего случайного не бывает, разве не так?
— Не знаю. Неделю назад я сказала бы, что во всем следует искать логику, но в день моей свадьбы вся логика пошла прахом.
— Наверное, я не имею права спрашивать… и все же — почему вы убежали?
— Я испугалась. Произошло нечто пугающее — и я поступила, повинуясь не разуму и логике, но инстинкту. Он погнал меня прочь от того места… которое
— Ваша свадьба… состоялась?
— Нет.
— Вы узнали нечто пугающее о человеке, с которым собирались связать свою жизнь?
— Да.
— Не хотите говорить?
— Нечего говорить. Я изо всех сил придумывала себе обычную, как у всех, жизнь. Убеждала себя, что это то, что мне нужно. Вероятно, то самое Провидение отчаялось и решило повернуть реальность под другим углом, чтобы я увидела, насколько глупо и необдуманно поступаю.
— Хорошо сказано. Много — и ничего.
— Ну, ваш дворецкий делает это гораздо лучше.
— Вы расспрашивали Арбетнота?
— А вы бы на моем месте не пытались разобраться в ситуации? Она, мягко говоря, нетипична: я вас раздражаю, но вы не позволяете мне убраться подальше. Мазохизм — или просто какая-то иная логика.
— Да, верно. Я отвык от людей. Хотя мне-то стоило бы помнить, что больше всего на свете люди любят выносить суждения.
— Можно, я тоже спрошу?
— Вы же все равно спросите, не так ли?
— Да, но вы можете просто не ответить — или впасть в бешенство и придушить меня, сами сказали. Хочу подстраховаться.
— Я знаю, о чем вы хотите спросить.
— Значит, у вас было время обдумать ответ. Вы любили эту женщину?
— Очень. Больше жизни — так мне казалось.
— А сейчас?
— А сейчас я стараюсь забыть, но у меня не получается.
— Интересный способ забыть, повесив перед носом портрет той, кого, собственно, забыть и хочется.
— Мисс Аргайл…
— Зовите меня просто Дженнифер, ладно? Мы все же на необитаемом острове, глупо как-то…
— Дженнифер… Знаете, жену короля Артура звали так.
— Ее звали Гиневра.
— Ее звали Гуиннифефхр. Кельты славились непроизносимыми именами.
— И она предала Артура…
— Просто он слишком много на себя взял. Решил, что может распоряжаться не только судьбами, но и чувствами. Это опасно.
— Мистер Риджвуд…
— Тогда уж и вы меня зовите по имени.
— Хорошо, Мортимер. Скажите, а она… та женщина… она осталась в Англии?
— Она никогда не жила в Англии. Она американка.
— И она знает, что вы здесь, на острове?
— Думаю… да. Да, наверное, знает. Она теперь знает все.
— Как-то это трагически звучит…
— Она мертва, Дженнифер. Убита. Ей размозжили голову выстрелом из пистолета. С очень близкого расстояния.
— Какой ужас! Простите меня, я идиотка…
— Ее убил человек, которому она доверяла. Подошел к ней вплотную и выстрелил…
— Мортимер!
— Дождь? Ах дождь… Нет, вряд ли. Сезон дождей еще далеко. Завтра будет ясно. Сесиль, не правда ли, ужасно, когда идет дождь и некуда девать себя? Тогда приходят мысли… и от них некуда спрятаться. Сесиль, зачем…
Дженнифер почувствовала, как холодный пот побежал у нее по спине. Мортимер Риджвуд слепыми черными глазами смотрел в пустоту и монотонно повторял имя своей мертвой возлюбленной. Дженнифер осторожно попятилась и скользнула в свою комнату. Быстро забралась под одеяло и зажмурилась от ужаса.
Ну кто, кто тянет тебя за язык, бестолковая Дженнифер Аргайл? Зачем тревожить демонов, терзающих душу этого несчастного парня?
Как он красив — и как несчастен. Теперь многое становится понятным и вызывает жалость — и уважение. Мало кто в наше время способен сойти с ума от любви.
Дженнифер заснула и во сне расплакалась, потому что светловолосый и черноглазый король Артур уплывал от нее прочь, а из серой пелены ночного ливня манила его золотоволосая женщина с залитым кровью надменным лицом королевы…
7
Она проснулась резко, словно ее разбудили. Утро было ранним — солнце еще не добралось до комнаты. Дженнифер соскользнула с постели и подошла к окну.
От ночного ливня не осталось и следа, если не считать низко опущенных пальмовых ветвей. Через пару часов солнце высушит их, и они распрямятся, но сейчас перистые листья клонятся к земле.
Океан был искрист и спокоен. Дженнифер присмотрелась. Все верно: на берегу ярким цветком торчал большой пляжный зонт, возле него маячил малюсенький Арбетнот в неизменном фраке. А в нескольких десятках ярдов от берега мощно и плавно двигался великолепный пловец…
Дженнифер прикусила губу, не сводя глаз с Мортимера Риджвуда. Он плыл мощным и красивым баттерфляем, при каждом рывке почти полностью выбрасывая тело из воды, И даже с такого расстояния девушка видела, что он полностью обнажен.
Жаркая волна пробежала по телу, подогнулись колени и болезненно отвердели соски. Дженнифер отпрянула от окна, смущенная реакцией собственного тела, и перевела взгляд на океан. Далеко, у самого горизонта, вдруг появилась белая точка…
Дженнифер заметалась по комнате в поисках спичек. Господи, пусть та куча мусора загорится, пожалуйста! Да, был дождь, но ведь не очень сильный, и те доски, они же прикрыты обрывом, а сверху на них водоросли, их можно скинуть…
Подобрав подол ночной рубашки и все равно путаясь в нем, Дженнифер Аргайл молнией пролетела через холл первого этажа, кубарем ссыпалась по тропинке на пляж, бросила вороватый взгляд на Арбетнота, к счастью смотревшего в другую сторону, и кинулась к заветной куче мусора.