Под тонким льдом чернеет дно
Шрифт:
Артем еще раз прочел письмо. Действительно, бред сивой кобылы. Но если хорошо подумать, то это — своего рода черная метка, роковое предупреждение. И прежде всего попытка пустить пыль в глаза. Дескать, если с Артемом Гончаром что-то случится, то в этом будет виноват некто, с кем Чеканкин мотал срок. Некто, но только не господин Сабуров… Дешево. Так же дешево, как блестящая пластинка в системе пассивной защиты боевого самолета. То есть цена одной такой блестки маленькая, но в комплексе множество таких штучек могут спасти машину от ракеты, а
После разговора с начальником оперативно-режимной части Артем был отправлен в камеру, но пробыл там недолго. Конвоир препроводил его к следователю, который вел его дело.
— Есть три новости, — объявил он. — Одна другой лучше. Начнем по порядку. Первое, баллистическая экспертиза установила, что пистолет, найденный под вашим автомобилем, является орудием убийства гражданина Чеканкина. Второе, на орудии преступления нет жировых отпечатков ваших пальцев. Более того, на обойме пистолета были обнаружены отпечатки пальцев, вам не принадлежащие. Третье, в результате оперативно-следственных действий был установлен свидетель, видевший человека, который выходил из квартиры Чеканкина после вас. На двери в квартиру были обнаружены отпечатки пальцев, идентичные тем, которые найдены на обойме пистолета. С личностью преступника их идентифицировать не удалось — за отсутствием данных в специальной картотеке. Но составлен фоторобот предполагаемого преступника, ведется розыск…
— Новости действительно хорошие, — улыбнулся Артем.
— Работаем.
— Осталось только выяснить, как орудие преступления оказалось под моей машиной.
— Мы выясняли. Но пока ничего конкретного. Охранник говорит, что видел незнакомого мужчину, выходившего из гаража. Сверили его приметы с портретом предполагаемого преступника — не то…
— Понятное дело, преступник действовал не один.
— Но все прошло не так гладко, как он бы того хотел… Следствие продолжается, но с вас подозрения сняты. Обвинение, понятное дело, выдвигать не будем. Так что вы свободны, Артем Игнатьевич. Но с одним условием, — нахмурился следователь.
— Я слушаю.
— Мне бы не хотелось, чтобы вы занялись самостоятельным расследованием. Все ваши доводы, все ваши подозрения приняты к сведению. Гражданина Сабурова мы взяли под наблюдение, так что предоставьте его, пожалуйста, нам…
Артем лишь усмехнулся. Наркоконтроль занимается Сабуровым, теперь вот МУР должен взяться за него, а тому хоть бы хны. У него у самого все под контролем. А возможно, даже под прикормом… Разумеется, Артем не станет сидеть сложа руки. Но следователю лучше об этом не говорить.
В тот же день Гончар оказался на свободе. Ему вернули не только документы, но и табельное оружие. Отец лично прибыл за ним, и не один, а в сопровождении крепких парней из охранного агентства. Они взяли Артема в кольцо и таким образом привели его к отцовскому бронированному «Мерседесу».
— Ну и зачем это все? — уже в машине спросил Артем.
— Береженого бог бережет, а небереженого — родители.
— Ты когда лейтенантом был, твой отец тоже тебя охранял?
— Ты нас не сравнивай. То мы, а то вы!
Отец в свое время совершил ошибку, решив, что Артем должен служить в армии. Сын рос шалопаем, пьянки-гулянки, бабы, драки. Армия бы могла его исправить… Но у Артема был характер, поэтому он не захотел служить в Москве под бочком у родителей. Мало того, что напросился на Кавказ, в спецполк МВД, он после службы твердо решил стать сотрудником милиции. Окончил академию, получил погоны лейтенанта… Отец этому не очень рад, но сын у него упрямый, его не переубедить…
— Куда мы едем? — спросил Артем.
— Домой. К нам домой…
— Это что, домашний арест?
— Не зря в милиции служишь, — усмехнулся отец. — Что-то вроде того… Думаешь, я не понимаю, в какую историю ты вляпался?
— В какую?
— В гадкую!.. Сначала тебя подставили, теперь это письмо.
— Какое письмо?
— Только ваньку не валяй. Я все знаю. Какой-то авторитет тебе угрожает…
— Это кто-то из друзей Чеканкина. Такой же придурок, как и он сам…
Как это ни странно, Артема больше пугала родительская опека, нежели опасность, исходящая от Сабурова. Поэтому он и пытался ввести отца в заблуждение.
— Да нет, тут все серьезней, — не согласился с ним родитель. — И я знаю, откуда уши растут.
— Откуда?
— Не считай меня глупее себя. Думаешь, я не знаю о твоих приключениях с Москалевой!
— Какие приключения?! Я расследовал дело Макеева, вышел на Москалеву.
— Переспал с ней… Сколько раз говорила тебе мать, что твои бабы до добра не доведут!
— Началось.
— И началось. И продолжается… Лишь бы только не закончилось… Ничего, мы с этим Сабуровым разберемся!
— С Сабуровым?!
— Только не надо делать глупые глаза! Ты подозреваешь Сабурова в том, что он искалечил фигуриста Макеева. Ты спал с его женщиной… Он же мог тебя и подставить. Возможности у него для этого есть. Я уже наводил справки. Темное прошлое, неясное настоящее. Судя по всему, наркотики… Но это уже моя головная боль. А ты пока дома побудешь. Я говорил с твоим начальником, он тебе недельку отпуска выделил, по личным обстоятельствам…
— Сейчас разрыдаюсь от счастья… Пап, ты это прекращай! Я человек самостоятельный! И сам знаю, что мне делать дальше!
— Что?
— Работать буду. Дел у нас в отделе хватает… Ты газеты почитай, что в мире творится, Фриске укусила кого-то за нос, Турчинского хотел съесть крокодил, Ти-мати устроил оргию с малолетками, Билан ходит с пистолетом… Кто, по-твоему, должен со всем этим разбираться?
— И без тебя разберутся. А ты отдыхай. Считай, что это приказ, лейтенант!
Отец сумел отсечь возражения сына. А поскольку Артем был далек от мысли на ходу выпрыгнуть из машины, они благополучно прибыли в родительский особняк на Рублевке.