Под запретом
Шрифт:
— Так, что ты хочешь, чтобы я сделала сегодня? У меня заняло всего два дня, чтобы привести в порядок твои счета и документы.
Вот он шанс, что может покончить со всем.
— Вообще-то, у меня больше нет никакой работы для тебя
— Мне кажется, что тут должна найтись для меня работа. Я могу что-то сделать, чтобы отработать долг. Давай я помогу тебе по дому. Я уверена, что смогу научиться работать молотком, или же могу прибраться.
— Послушай, Эмили. Самый лучший вариант — частичные выплаты. Я прекрасно знаю, что с деньгами у тебя не все в порядке, но когда ты вступишь в законные
Она пристально смотрит на меня, не говоря ни слова. Мое сердце не прекращает гулко биться, и прямо сейчас я чувствую, что принял неправильное решение. Но я совершенно не понимаю причину. Рядом с ней я теряюсь, не могу нормально соображать. Я просто хочу вернуть прежний покой в свою душу и мысли.
— Так, а это что? — интересуется она.
Эмили кивком указывает на новый ноутбук, который стоит на столе. Он даже все еще в коробке. Я купил его только вчера, когда меня обуяла слабость, чтобы создать ей как можно больше работы, и она всегда была поблизости. Да, я знаю, что я ужасно эгоистичный человек, потому что хочу ее рядом, но не хочу отношений.
— Это ноутбук.
— Да, я это уже поняла, Шерлок. Для чего он?
Я растерянно пожимаю плечами, пытаясь быстро сообразить, что такого ей сказать, чтобы это хоть отдаленно смахивало на правду. Ради всего святого, я же не могу ей просто сказать: «Я купил его, чтобы создать тебе работу, чтобы ты приходила сюда, и я мог наслаждаться твоим присутствием, ощущением близости, и мог наконец-то разобраться, что значат все эти странные чувства к тебе».
Вместо этого я пытаюсь объяснить ей все в общих чертах:
— Я подумал, что мне нужен ноутбук для ведения документации. Мой ноутбук у Линка, поэтому мне показалось, что еще один не помешает.
Больше я не добавляю ничего, потому что в настоящий момент мое сознание ведет ожесточенную борьбу между тем фактом, что ей лучше покинуть меня и тем, что ей следует остаться.
— Ну что ж, Никс, если ты так же хорош в ведении электронной документации, как в ведении бумажной... то с уверенностью могу сказать, что ты заведомо облажаешься.
Я ничего не говорю, а просто завороженно наблюдаю за ней, затаив дыхание. Я дал ей возможность уйти. Прими ее, Эмили, и уходи. Рядом со мной у тебя не будет будущего.
— Таким образом, — растягивает она слова. — Почему бы тебе не позволить мне заняться этим, я могла бы установить все программы и организовать твою работу, упорядочить документацию. Немного поиграю роль твоего секретаря.
Поиграть в секретаря со мной?
Вашу мать! Святой младенец Иисус! Образы того, как она играет роль моего секретаря, заполняют мой разум непристойными и развратными картинками. Я буквально вижу, как она, одетая в коротенькую юбочку, покачивая бедрами, обходит мой рабочий стоит и опускается мне на колени.
Я схожу с ума.
— Конечно, если ты этого хочешь. Но помни, я совершенно не против, если ты вернешь мне деньги позже. Ты не обязана выполнять нашу глупую сделку.
Эмили улыбается мне милой улыбочкой.
— Нет, я лучше сделаю так, как мы договаривались. Раньше у меня постоянно был под рукой трастовый фонд, и думаю, сейчас мне понравилось работать.
Я
Замечательно, бл*дь.
— Хорошо, — говорю я спокойно. — Тогда я куплю соответствующие программы для ведения электронной бухгалтерии. И вообще, знаешь, не помешало бы провести инвентаризацию моих материалов.
— Конечно, если что, можешь показать мне, где это все находится, чтобы я окончательно отстала от тебя.
Мне кажется, я сам не смогу выбросить ее из моей головы. Но это приятные мысли.
— Проходи сюда, — говорю я ей, указывая по направлению к сварочной мастерской. Она проходит в дверь, которая расположена в задней части помещения. Внезапно ее телефон оживает и начинает надоедливо жужжать, а я наблюдаю за тем, как она достает его из кармана, смотрит на номер абонента и ругается себе под нос, сбрасывая входящий вызов.
Я веду ее в гараж, который находится позади мастерской.
— Вот здесь я храню свои законченные изделия.
Я открываю дверь и легко щелкаю по выключателю, пропуская ее вперед. По комнате разливается приятный свет, освещая все мои детали.
Как я уже говорил ранее, я изготавливаю по пять, а то и больше мотоциклов в год, но также я занимаюсь созданием металлических предметов искусства. Большинство моих работ внушительных размеров. Я изготавливаю люстры, настенные фонтаны, перила для лестниц. Некоторые из них небольшие. Музыкальные подвески, детали для сада, бронзовые статуэтки животных и все в таком роде. Если, конечно, заказчик не дает мне какой-то особый заказ, а так я создаю все, на что у меня хватает фантазии.
Я наблюдаю, как Эмили бережно проводит пальцами по паре вещиц. Затем она останавливается у моей любимой.
Это наружный фонтан для сада почти два метра. Он выполнен из меди и состоит из определенного количества цветков каллы разной высоты. Когда он включается, вода начинает струиться легким переливом с самого верхнего цветка, плавно устремляясь к следующему цветку, пока, наконец, не попадает в медный бассейн. Заказал у меня это великолепие биржевой брокер с домом в Хэмптонс. Чистая прибыль от этого фонтана после вычета суммы, потраченной на материалы, составила две тысячи долларов. Он будет выглядеть просто восхитительно после нескольких месяцев работы, когда налет, что образовывается на бронзе, окрасит ее в сине-зеленый цвет.
— Никс, — говорит она мягко, — я не представляла, что ты делаешь такую красоту.
Ее слова полны трепета, и это вызывает у меня чувство неловкости, но в то же время гордости. Когда она смотрит на меня, я замечаю нечто в ее взгляде, что заставляет мое сердце пропустить удар.
Но затем момент рушится, когда ее телефон вновь начинает трезвонить. Я замечаю, как на ее лице мелькает вспышка ярости. Она гневно щелкает пальцем по экрану и подносит телефон к уху.
— Я уже неоднократно говорила тебе прекратить названивать мне, — сердито рычит она в трубку. — Больше не смей.