Под жарким солнцем
Шрифт:
— Может быть, наши молитвы дошли до бога и они в самом деле вернутся домой, — сказал Курт.
— Поэтому я к вам и пришел, чтобы завтра утром пойти в кирку и еще раз помолиться… чтобы с божьей помощью они вернулись.
Пауль с дядей старались прийти в кирку пораньше, занять хорошие места, но там было уже много народу, и протолкнуться поближе к пастору они не смогли. Издали Пауль увидел Вальтера, который усердно молился. После службы Пауль с Вальтером вышли из кирки и повернули в ближайший переулок. Остановившись возле какого-то
— Вчера меня вызвал следователь и просил сообщить, что я знаю…
— Ну ты сказал ему то же самое, что говорил своему начальнику?
— Да.
— Это хорошо. Они тебя будут проверять. Главное — не путай, говори одно и то же.
— Мне кажется, что они все-таки меня подозревают… — тревожился Пауль.
— Брось! Он все время будет нагонять на тебя страх… А ты не сдавайся — ничего не знаешь, и все… Тогда отстанут от тебя. А если что, немедленно дай мне знать… Не беспокойся, я подготовлю свидетелей, которые подтвердят все, что нужно. Через неделю придешь, я расскажу тебе, что делается и что нужно сделать…
Пауль еще что-то хотел сказать, но Вальтер быстро попрощался, и они разошлись в разные стороны.
Хлеба на полях только начали созревать, когда из Москвы пришла телеграмма, что Курманская МТС утверждена быть представленной на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Эту радостную весть передавали из уст в уста, только об этом и говорили. Высказывали предположения, как все будет: кто говорил, что поведут технику — трактора, комбайны и весь инвентарь, другие считали, что нужно показать макеты, а павильон можно построить таким, как их МТС. Но все сходилось в одном: люди должны обязательно поехать.
— Всех туда не возьмут, — сказал Мецнер.
— Будут поочередно меняться… — высказал свои предположения Гонтов.
Всякие толки и кривотолки сразу же прекратились, как только появились представители выставочного комитета — специалисты для отбора экспонатов и художники для создания макетов, эскизов, монтажей и картин.
Ранее приехавший Колпаков успел написать брошюру о Курманской МТС, убедительно рассказал, как эта машинно-тракторная станция из отсталой превратилась в передовую с хорошей первоклассной сельскохозяйственной техникой, с прекрасными мастерскими, квалифицированными специалистами, которые самозабвенно трудятся, крепят экономическую мощь колхозов.
…Осматривая хлеба на полях Ратендорфского колхоза, которые уже начали созревать, Илья решил заехать к Лизе и предупредить ее, что уже приехали представители выставочного комитета и он будет очень занят с ними, поэтому не сумеет поехать с ней в город.
Лиза с нетерпением ожидала его и уже начала волноваться. Как только он подъехал к ее двору, она выбежала навстречу.
— Почему так задержался? — спросила она.
— Никак не мог раньше вырваться.
— Поедешь в Москву?
— Поеду.
— Очень
— Не могу, Лиза, никак не могу, — остановил ее Илья. — И минуты не могу задержаться, ведь люди из Москвы приехали, они ждут меня… Просто задыхаюсь — столько дел. Уже больше недели не могу на несколько минут вырваться к родителям. Давай вместе поедем к ним, по дороге обо всем договоримся.
— Поздно, как-нибудь в другой раз съездим, — попыталась отказаться Лиза. — Лучше побудь со мной хоть полчасика.
— Я обещал заехать, меня ждут… Поедем?! Ненадолго поедем, — упрашивал Илья Лизу. — Я должен быстро вернуться. Нам предстоит большой и серьезный экзамен. Раньше нашу работу оценивали колхозы района, ну кто еще? А теперь вся страна увидит, как мы работали, и, если хочешь, не только наша страна… К такому экзамену надо серьезно готовиться, да еще как готовиться!
На минутку Мегудин забыл, что спешит, но тут же спохватился, потянул Лизу за руку:
— Ну, садись, и поедем!
Он открыл дверцу машины и усадил ее.
Зельда ждала сына, но не была уверена, что он приедет. А сегодня своим материнским сердцем почуяла, что он должен появиться, и часто выбегала на улицу, вглядывалась в даль. Издали увидев его машину, побежала в дом сообщить эту радостную весть.
— Илюша едет! Илюша едет! — воскликнула она. — Беги, доченька, и скажи папе, что у нас гость! — попросила она младшую, Генечку.
Едва Илья вышел из машины, как Зельда бросилась ему на шею.
— Я все глаза проглядела, ожидая тебя, — пожаловалась она, а увидев Лизу, воскликнула: — Кого я вижу! Гляди-ка, кто приехал! Пойдемте, мои дорогие, в дом!
Когда они вошли в дом, Зельда начала угощать своих гостей.
— Мама, ты не суетись, пожалуйста, — сказал Илья, — мы пока не голодны. Нам бы хотелось сперва пройтись, может быть, отца встретим, заодно посмотрим, что тут делается в колхозе.
— Сынок, дорогой мой, прошу тебя, посиди немного со мной, — попросила она.
— Мы немного пройдемся, хочу кое-что посмотреть.
— Ну хорошо, идите, только сейчас же возвращайтесь.
…Когда Илья и Лиза вернулись, Авраам был уже дома. Стол ломился от яств.
— Твою МТС покажут на Всесоюзной выставке? — спросил Авраам.
— Да, готовимся…
— А Лиза тоже поедет с тобой в Москву? — поинтересовалась Зельда.
— Я же не работаю в МТС, — заметила Лиза.
— Ну и что? Все равно вы должны поехать вместе… Сколько можно так… Ведь вы уже не дети. Пора нам, родителям, доставить радость…
Авраам налил всем по чарке вина и провозгласил здравицу:
— За ваше здоровье, дети!
— За ваше здоровье… — поднимая чарку, сказала Зельда. — Может быть, сегодня объявим помолвку?