Под знаком императорского дома
Шрифт:
Чувства, как и восприятие, однозначно обострились. Сейчас, лежа в кресле пилота малого десантного катера, он успевал не только держать под контролем около ста показаний приборной панели, но и отслеживать общую обстановку, подключившись к командному тактическому каналу связи. Число параметров возросло троекратно, но мозг Андрея справлялся с этой чудовищной нагрузкой. Хотя до этого личным рекордом космического пилота было только сто восемьдесят переменных параметров.
Сализа уважительно посмотрел на Саломатина и, отключив общую волну, напрямую обратился
Жесткий удар от рывка «Угломера» Андрей не почувствовал. На периферии сознания проскользнула информация о панической реакции крейсера, даже не попытавшегося открыть огонь, а принявшегося неуклюже маневрировать. Старт десантного катера почти совпал со стартом ракет, запущенных в сторону транспортного бота когов.
Скорость реакции меньше одной десятой секунды. Андрей мысленно успел удивиться, закладывая крутой вираж и бросая катер в противоракетном маневре. Бортовой комплекс обороны принялся отрабатывать по полной, сбрасывая ложные цели, активно ставя помехи радарам противника.
Противно запищал барьерный радиолокатор обнаружения атакующих ракет. Испугаться молодой пилот не успел. Информация лилась широким потоком, увеличив число переменных параметров до четырехсот. От избытка чувств Андрей не выдержал и заулюлюкал. Это крейсер когов поспешно окутался белым защитным облаком, в котором даже управляемые ракеты теряли цель и уходили в разные стороны. Весь массированный троекратный залп военной базы пропал втуне.
Тем временем их цель – разведчик непонятной конструкции – уже вырос на пол-экрана и продолжал приближаться с каждой секундой полета.
– Двухминутная готовность. – Искин десантного катера обладал колоссальной базой логов подобных операций и по мере своих скромных сил стал помогать пилоту. Был активирован штурмовой инженерный комплекс, который принялся шустро выискивать место для швартовки. Его мини-роботы, оснащенные пиропатронами и магнитными захватами, суетливо зашевелили лапками, просыпаясь от спячки. Три ударно-волновых излучателя ожили и принялись искать цели.
Затем последовало два точных выстрела контрлазерной пушкой, и все в радиусе ста метров окрасилось мелкой белой пылью, в которой стала невозможна стрельба лазерами и сходными системами активной защиты.
В момент касания, когда свора роботов и дроидов принялась активно взламывать звездолет когов, как консервную банку, Андрей вдруг ощутил руку одного из разведчиков у себя на плече.
– Оставайся здесь. Мужики справятся без нас. – Саломатин понятливо кивнул. Глупо лезть туда, где он реально ни черта не смыслил.
Первым в прорезанную щель полез боевой дрон. Обзорная камера успела только выхватить его обводы, как в шлюзе сначала сверкнула ярчайшая вспышка, а затем все запорошило пылью.
– Пошла потеха. – Бодрый голос Сализы вернул спокойствие Андрею, первый раз принимавшему участие в настоящем абордажном бою.
– Первый,
– Принял. Продолжать движение. Не жалеть дронов.
– Огневой контакт, – пояснил оставшийся разведчик. – Враг уничтожен.
После адреналинового драйва скупые переговоры разведчиков вызывали в молодом пилоте диссонанс. От безделья он переключил внимание на покинутый ими «Угломер».
Как ни странно, звездолет был на ходу. С него бодро исходили сигналы, даже тактический командный канал связи восстановился, обогатив Андрея ворохом новой информации.
Транспортный бот был помножен на атомы. Крейсер когов окончательно потерял ход. В облаке противолазерной защиты он стремительно окутался испаряющимся воздухом. Очевидно, что сильнейший удар и последовавшая разгерметизация помешала когам активировать оружейные системы. И сейчас на его палубах шло настоящее сражение с остатками экипажа, с теми, кто успел облачиться в скафандры. Тут в оправдание проигрывающих звероящеров нужно отметить бездарную гибель, очевидно, единственной боеспособной десантной секции на так неудачно подставившемся катере.
– Разведчик наш. – Теперь Сализа не скрывал своей радости. Захватить ценный приз без единого раненого или убитого – это редкая удача.
– Предлагаю наведаться на самоделку. Похоже, это пират и, скорее всего, без экипажа. – Андрей уже успел все обдумать и с ходу выдал очередную свою идею: – Его трюм очень перспективен. Если получится, то погрузим туда наш приз.
Фарид Идрисович раздумывал недолго:
– Принимается. Меняемся. Птенец с Мышью переходят на разведчик. Попробуйте привести его в порядок или получить какую-нибудь информацию. Мы отправимся на пирата.
«Основные узлы управления крейсера перешли под наш контроль. У группы Рода-Кинжала семь двухсотых, остальные разной степени трехсотые. Пятеро тяжелых. Продолжаются локальные боестолкновения», – пришло новое сообщение по каналам связи.
Оставив часть экипажа в помощь диверсантам додавить сопротивляющихся и приступить к грабежу так удачно выведенного из строя крейсера когов, экипаж «Угломера» принялся с безопасной дистанции расстреливать заправочную станцию и недостроенный док. Затаившимся на недостроенной военной базе когам оставалось только зеленеть от ярости, наблюдая, как методично «Угломер» уничтожает все, до чего смог дотянуться своими ракетами и орудиями. Свой ограниченный боезапас ракет они истратили совершенно бездарно.
Следующие шесть часов Андрей запомнил плохо. Это был адский труд. Ежеминутно ожидать боевых звездолетов когов. Овладеть, пусть и на уровне чайника, приборами управления совершенно чужого звездолета. С матом, при помощи чудодейственных лома и кувалды, погрузить в трюм пиратского звездолета захваченный разведчик, обрезав при этом ряд надстроек и демонтировав двигатели. За эти же часы, выдрав, выкорчевав с крейсера все, что только было возможно, экипаж «Угломера» приготовился драпать, предварительно подорвав корпус обреченного крейсера сразу в трех местах.