Под знаком императорского дома

Агеев Алексей

Фокус удался. Следом за ним в туалет направились двое широкоплечих мужчин. Едва Томи приоткрыл дверь кабинки, они разом повисли на его руках, а кто-то третий, забежавший следом, в упор шандарахнул в юношу парализатором.

Следующие дни Томи запомнил плохо. Его постоянно били, пытаясь получить ответы на вопросы: «Кто связник? Что за материалы передавал и получал Томи? Кого еще он знает кроме Эльзы?»

Два раза его оттаскивали в кабинет, напичканный приборами, и, обколов транквилизаторами, устраивали форменную ломку мозгов. Но, в конце концов, все закончилось. На порог тюрьмы Томи буквально вынесли.

У него было сломано четыре ребра, пробита голова и левая рука висела как плеть.

Встречал его специально нанятый адвокат. Во флаер юноша смог сесть только с его помощью. Перед тем как взлететь, адвокат быстренько зачитал постановление о взаимном отсутствии претензий между Имперской службой безопасности и бывшим военнослужащим имперских военно-космических сил.

– Соглашение направлено на отказ сторон от каких-либо претензий друг к другу. Таким образом, при указанных обстоятельствах вы никоим образом не поражены в правах и сохраняете подданство империи…

Томи через силу сжал руку адвоката, и дальше полет проходил молча. В космопорте адвокат помог рядовому в отставке зарегистрироваться на рейс к стыковочному узлу, расположенному на гелиорбите Фара.

В ракетоплане на соседнее кресло с юношей подсел куратор от клана. Он, молча, протянул Томи таблетку и, видя его вопросительный взгляд, пояснил:

– Болеутоляющее.

Томи стиснул белую горошину и впервые за эти дни почувствовал мимолетное облегчение.

– Эльза погибла. Они пытались взять ее живой. Но она оказалась им не по зубам. Отстреливалась, а потом активировала переносной заряд тактической мины.

– Нас кто-то сдал? – под грохот реактивных движков спросил Томи.

– Операция провалена. На Вороне принято решение свернуть часть агентурной сети. Мы отзываем всех засвеченных агентов. На тебя у них ничего не было. Извини, что так долго не могли тебя вызволить.

– Я не полечу на Ворон. – Томи сжал разбитые губы и сплюнул густой кровавой слюной.

– Смысл? – Куратор приготовился к легкому парированию аргументов горячего юноши, ослепленного, как он полагал, чувством мести.

– У нас неправильный вектор развития. Нужны опытные юристы и связи именно здесь, в империи. Иначе они так же поступят с нами и на Вороне. Изоляция – это тупик.

– Совет клана так не считает.

– Я остаюсь. Я имею право. Поступлю в университет на юридический факультет.

– Хочешь в одиночку победить империю?

– Стать агентом влияния. У меня получится.

Куратор от неожиданности поперхнулся и беспомощно замолчал, словно ожидая поддержки.

«Здесь кто-то из старших», – догадался Томи. Но сил вертеть головой не было совершенно.

Этим кем-то старшим был Элиот. Он сидел в противоположном углу ракетоплана, но все отчетливо видел и понимал благодаря умению читать по губам. Этот мальчик напомнил ему себя лет на двадцать моложе.

– …Ситуация сейчас непростая, Элиот. Я не могу тебе гарантировать обещанное повышение. Нам нужно сплачивать коллектив. Сейчас в цене выслуга лет.

Элиот молчал, глядя на лысину своего шефа. Да и что он мог возразить. Младшему не пристало критиковать старшего. Даже если для этого старшего Элиот вот уже пять лет подряд строчил всевозможные доклады и аналитические записки. Без ложной

скромности, Элиот давно превратился в правую руку начальника аналитического отдела планирования их клана.

– Вы давали слово, сэр, что в этом году я получу повышение.

– Давал, Элиот. Но сейчас надо просто немного подождать. У нас в отделе много ветеранов, их необходимо отметить в первую очередь. В конце концов, у тебя есть все необходимое для работы. Я не обижаю тебя и с благодарностями. Чем ты недоволен?

– Статусом.

– Ну, получишь ты небольшую прибавку к зарплате. Ничего не изменится.

– Возможно, – лаконично и весьма сухо отозвался Элиот. Глупо было объяснять своему боссу, что повышение ставило его на одну ступень с целой плеядой «талантливых» сотрудников отдела, единственным достоинством которых было кровное родство и возраст, позволивший им зацепить краем войну за независимость.

Может быть, тогда в цене и было личное мужество и героизм, помноженный на железную дисциплину, но в отделе планирования теперь, а в этом Элиот был убежден, были в цене мозги и немного аналитических способностей. Элиот не раздражался, ежедневно выслушивая заумные речи своих старших товарищей о том, как было хорошо тогда и как погано сейчас. Просто это мешало работе.

И еще, отсутствие реальной деятельности эти неуемные старички компенсировали различного рода придумками и циркулярами, настолько бредовыми по сути, что Элиот даже не вникал в них, за что имел уже ряд устных взысканий.

Впрочем, несмотря на свое положение самого младшего, Элиот обладал полным доступом ко всей информации отдела. Это позволяло работать на более качественном уровне. Такая работа сродни наркотику – раз попробовав, отказаться невозможно.

Предельно сухо попрощавшись, Элиот плотно прикрыл дверь кабинета шефа и направился в свой закуток. Внезапно он увидел, что обитая едким зеленым дерматином дверь его кабинета подпирается здоровенным детиной из личной охраны главы рода. Так началась его новая страница жизни.

Почему-то в памяти осталась запоминающаяся картина – считывающее устройство выплюнуло идентификационную карточку, как банковский автомат выплевывает деньги. Бронированные створки шлюза бесшумно разошлись, и Элиот ступил на безупречно чистый пол длинного коридора, уводящего глубоко под землю. Новомодное пластиковое покрытие поглощало все звуки, и Элиот шел в полной тишине, размеренно меряя шагами длину коридора.

Затем разом пол стал каменным. Гулкие шаги зазвучали далеким эхом. В эту часть старого дворца Элиот попал второй раз в своей жизни. Предания утверждали, что этот ход строился по личному приказу основателя клана «Ворон». Их род – род «черных воронов» – имел тогда честь предоставить свой дворец под резиденцию венценосной паре основателей.

Вскоре трое стражников, вынырнув из темноты, просто преградили путь молодому аналитику. Каждый из телохранителей лично знал молодого сотрудника аналитического отдела планирования Элиота Макарта. Но никто даже не подал вида, что они знакомы.

Нацеленный в лоб мощный армейский излучатель и грубые руки, внимательно проводящие детектором по одежде, к приятельской беседе не располагали.

– Он чист.

Оружие нырнуло в кобуру, а старший охранник позволил себе дружелюбно подмигнуть.