Под знаменами Гитлера
Шрифт:
Дошедшие до нас документы НКВД дают основания сделать вывод о неадекватности ситуации, сложившейся накануне войны в Локте и близлежащих районах. В документах отмечаются наличие сильных антисоветских настроений среди местного населения и высокая концентрация антисоветски настроенных элементов в местных советских и даже партийных органах. Так, в докладной записке начальника штаба партизанского движения на Брянском фронте старшего майора ГБ Матвеева сообщается о сильных антисоветских настроениях крестьян, засоренности партийных и советских организаций «чуждым элементом», а также о том, что в период войны «по сравнению с соседними районами Брасовский район дал из числа партийно-советского актива относительно меньший процент партизан и относительно больший — предателей» [693] .
693
РГАСПИ. Ф. 69. On. 1. Д. 913. Л. 69—70.
Одной из причин этого является специфика дореволюционного быта локотского населения. Являясь собственностью великого князя Михаила Александровича Романова, локотские земли отличались, по оценке ряда авторов, огромным богатством [694] . Жизненный уровень местного населения, по оценке С.И. Дробязко, в XIX — начале XX века был гораздо выше уровня большинства российских крестьян [695] .
694
Городков В. Указ. соч. С. 88—95; Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Брянская область. С. 186—190; Осипов Б. Указ. соч.; Шпачков В. Указ. соч. Интересно, что именно Локоть избрал местом своего творчества академик живописи, художник-пейзажист С.Ю. Жуковский (1873—1944), написавший здесь ряд картин. Несколько написанных им в Локте полотен сейчас находится в Путевом дворце г. Твери. Горелов М.И. Указ. соч. С. 148—150, 253—254.
695
Дробязко С.И. Локотской автономный округ и Русская Освободительная Народная Армия. С. 169.
696
ЦНИБО. Ф. 1650. On. 1. Д. 77. Л. 80—81.
697
Стеенберг С. Указ. соч. С. 90.
Интересны слова той же записки Матвеева о том, что с началом оккупации в Локоть вернулись десятки раскулаченных и высланных в период коллективизации и, предчувствуя конец советской власти «уже присматривались к бывшей своей собственности, прикидывая, во что обойдется ремонт жилого дома, каким образом использовать “свою” землю, выгодно ли восстановить мельницу и т.д.» [698] .
Из этой же записки можно сделать вывод, что накануне прихода немцев сложившаяся в Локте ситуация вышла из-под контроля местных советских органов. Матвеев сообщал, что «эвакуируемые семьи партийного и советского актива провожались под свист и недвусмысленные угрозы со стороны распоясавшейся антисоветчины, а часть сотрудников учреждений упорно избегали под различными предлогами эвакуации» [699] . В той же записке пос. Локоть назван «политическим центром контрреволюции» [700] . Однако составители записки пытаются, насколько это возможно, ретушировать сложившуюся в Локте необычную ситуацию, простодушно называя Локоть «резиденцией кучки предателей» [701] . А согласно справке Украинского штаба партизанского движения, «в первые дни оккупации в селах Орловской области всплыл на поверхность весь антисоветски настроенный элемент — кулаки, подкулачники, люди, в той или иной степени чувствовавшие себя обиженными. Среди них была и часть сельской интеллигенции — учителя, врачи. Этот народ по-своему воспринял пришествие немцев, подбивая и остальной неустойчивый элемент села принять «новый порядок» как истинно народный, свободный от притеснений коммунистов» [702] .
698
ЦНИБО. Ф. 1650. On. 1. Д. 77. Л. 80—81.
699
Там же.
700
Там же.
701
Там же.
702
РГАСПИ. Ф. 69. On. 1. Д. 1027. Л. 80—81.
Описывая сложившуюся в области на тот период ситуацию, начальник Орловского НКВД К.Ф. Фирсанов пишет, что здесь «стала всплывать на поверхность всякая нечисть: троцкисты, меньшевики, правые эсеры, кулаки и бывшие купцы. Кое-где появились доставленные немцами с эмигрантской свалки помещики. Вся эта немногочисленная, но очень озлобленная и грязная свора была верной опорой и лакеями фашистов... Вся эта нечисть стала искать формы, чтобы объединиться и придать себе политическую окраску» [703] . Руководителя созданного здесь вскоре самоуправления Воскобойника тот же автор называет «помещичьим отпрыском», а его заместителя Каминского — «бывшим троцкистом» [704] , хотя к помещичьему классу Воскобойник не имел никакого отношения, равно как и Каминский — к троцкизму.
703
Фирсанов К. Ф. Указ. соч. С. 77.
704
Там же.
Упомянутый старший майор госбезопасности Матвеев, характеризуя коллаборационистский контингент Орловской области, в своей докладной записке на имя заместителя начальника ЦШПД Сергиенко от 30.11.42 пишет, что на службу во вспомогательную полицию «шли исключительно отъявленные враги советской власти: кулаки и их дети, лица, репрессированные органами советской власти за различные преступления, а также уголовный элемент» [705] . В подтверждение своих доводов Матвеев приводит автобиографию некоего Н.Е. Медведева, подавшего в Речицкую волостную управу заявление о приеме в полицию: «Отец мой до революции занимался земледелием, имел 2 хаты, 2 лошади, одну корову, сад. В 1932 году моего отца раскулачили, и по суду он был осужден на 2 года тюремного заключения. В 1934 году прибыл в дер. Дорогинь, где вступил в колхоз со своей семьей в количестве 7 душ и проработал в колхозе три года, а потом в 1937 году моего отца взяли под стражу НКВД, где его судила Тройка за контрреволюцию и присудила к тюремному заключению на 10 лет» [706] .
705
РГАСПИ. Ф. 69. On. 1. Д. 909. Л. 14—148 об.
706
Там же.
Таким образом, упомянутые источники указывают на две причины, вызвавшие к жизни коллаборационистские настроения локотян: политический мотив, порожденный негативным отношением значительной части населения к советской власти, и наличие большого количества уголовного элемента.
В то же время анализ сохранившихся документов позволяет поставить последнее под сомнение. Просмотр личных дел, автобиографий, характеристик сотрудников Локотского самоуправления, иных, созданных в пределах округа структур, бойцов и командиров созданной из местного населения Русской Освободительной Народной
707
ГАБО. Ф. 2608. On. 1. Д. 35. Л. 5—83; Д. 1, 25, 41, 51, 59, 60.
Возглавившие самоуправление Воскобойник и Каминский относились к местной интеллигенции, обладали большими организаторскими способностями. В частности, Воскобойник относился к категории «незаменимых общественников», стремился быть на виду при проведении различных кампаний, участвовал в ряде общественных организаций в Лесохимическом техникуме, где работал преподавателем физики [708] . Можно предположить, что Воскобойник и его заместитель Каминский пользовались определенным авторитетом среди местного населения, в первую очередь — интеллигенции.
708
РГАСПИ. Ф. 69. On. 1. Д. 913. Л. 70.
Помимо Воскобойника и Каминского, в утвержденное оккупантами 16 октября 1941 г. Управление Локотской волости вошел практически весь срез местной интеллигенции. Так, занявший пост гражданского заместителя бургомистра С.В. Мосин до войны был заведующим Брасовским районным отделом народного образования, директором школы, ранее исключался из ВКП(б), отбыл полтора года тюремного заключения за «контрреволюционные действия» [709] , ставший бургомистром Брасовского района М.И. Морозов — бухгалтером Брасовского райпотребсоюза, начальник планового отдела Локотского округа М.В. Васюков — председателем Брасовского райплана, старший юрист юридического отдела С.Н. Павлюченко — председателем Брасовского райисполкома, староста поселка Локоть В.И. Королев — членом ВКП(б), директором швейной мастерской и членом ВЦИК в 1929—1934 гг., командир Суземской роты самообороны К. Терешкин — председателем колхоза «Авангард» [710] . Несколько выделялся лишь начальник Брасовской районной полиции Р.Т. Иванин, который в упомянутой докладной записке Матвеева и Быстрова характеризовался как «разложившийся тип, пьяница, время от времени разнообразивший скуку провинциальной жизни судимостями и отбыванием наказания за хулиганство, жульничество и т.п.» [711] . В свете этого утверждение начальника Орловского НКВД К.Ф. Фирсанова о «нечисти» и «грязной своре» представляется сомнительным. Столь же несостоятельно и голословно его утверждение о локот-ских коллаборационистах как о «добровольцах из кулаков, воров, хулиганов и т.п. “борцах за идею”, практически знакомых со всеми без малого статьями уголовного кодекса» [712] .
709
Там же.
710
Александров К. М. Оккупация отдельно взятого региона.
711
ЦНИБО. Ф. 1650. On. 1. Д. 77. Л. 82—85.
712
Там же.
В Локте и близлежащих районах осталось немало педагогов, медиков, технических специалистов, в частности, 1338 учителей, 51 врач, 179 средних медработников [713] .
Наличие большого количества антисоветски настроенной интеллигенции в сочетании с неприязнью значительной части крестьянства к советской власти создало хорошую платформу для формирования коллаборационистских настроений. Немалый толчок этому дало и поведение местных советских и партийных органов, в преддверии оккупации приступивших к систематическому уничтожению имущества и продовольствия вместо того, чтобы раздать не подлежащие эвакуации запасы местному населению. Тем самым население ряда районов Орловской области, включая женщин и детей, обрекалось на голодное существование в условиях надвигавшейся оккупации. Так, из остававшихся на Орловщине к концу эвакуации 30 450 т зерна было сожжено 25 285 т. Кроме того, сжигался необмолоченный хлеб в скирдах [714] .
713
Голос народа. 1942. 5 ноября. № 28.
714
Ермолов И.Г. Гражданский и военно-политический коллаборационизм в южных районах Орловской области. С. 22.
В декабре 1941 г. администрации Воскобойника и Каминского удалось установить более тесные и доверительные отношения с начальником 532-го тылового корпуса 2-й танковой армии генерал-майором Брандтом [715] . В результате Локотская волость была преобразована в Локотской район под русским автономным управлением, а Воскобойник назначен бургомистром.
После гибели 8 января 1942 г. Воскобойника [716] в результате налета на Локоть партизан его сменил на посту бургомистра Каминский [717] , ставший одновременно командиром созданных отрядов Народной милиции. В отличие от интеллигента Воскобойника Каминский отличался властолюбием и даже деспотичностью, не останавливался перед самыми жесткими мерами правления.
715
РГАСПИ. Ф. 69. On. 1. Д. 913. Л. 71.
716
Во всех без исключения известных на сегодняшний день работах по истории ЛАО встречается грубейшая ошибка относительно места гибели К.П. Воскобойника и эпицентра боя 8 января 1942 г. Властности утверждается, что Воскобойник был смертельно ранен на крыльце дворца великого князя М.А. Романова (см., напр.: Ермолов И.Г. Гражданский и военно-политический коллаборационизм в южных районах Орловской области. С. 127; Он же. История Локотского округа и Русской Освободительной Народной Армии. С. 121; Жуков Д.А., Ковтун И.И. Указ. соч. С. 38). Причиной данной ошибки, на наш взгляд, являются данные о том, что это произошло вблизи здания техникума. Однако в Локте на начало войны было три техникума: гидромелиоративный, теплотехнический и лесохимический. Два первых находились в непосредственной близости друг от друга: во дворце Романова и в здании слева. Третий был расположен в центре поселка (впоследствии — здание театра, теперь — администрации Брасовского района). Тщательный опрос местных жителей, в т.ч. бывших коллаборационистов, их родственников, участников партизанского движения, проведенный нами летом 2009 г., выявил, что ни одно из трех зданий резиденцией Воскобойника не являлось — он жил в непосредственной близости от общежития лесохимического техникума (не сохранилось) в одноэтажном бревенчатом доме по адресу: пер. Воскобойника, 1 (сегодня — ул. Лесная, 1). Поэтому утверждения партизанских командиров М.В. Балясова о том, что это было на крыльце не дворца, а «хаты», З.Л. Богатыря, что здание казармы Народной милиции было деревянным (общежитие лесохимического техникума), полностью соответствуют действительности. См.: Жуков Д.А., Ковтун И.И. Указ. соч. С. 38.
717
Партизаны Брянщины. Т. 1. С. 420—421; Богатырь З.А. Указ. соч. С. 44—47.