Под знаменем Воробья

Исьемини Виктор

— Это что же в «Очень старом солдате» у нас появилось-то? Очень молодой солдат появился!

Детина своей целью избрал Ннаонну, которая как раз подносила к губам стакан слабого светлого вина из южного Сантлака. Памятуя о своей неудаче с риодненским пивом, она заказала самый слабый и хорошо знакомый напиток… А солдат быстрым жестом сунул два грязных пальца в стакан девушки — вампиресса оторопела. А нахал уже не спеша облизал свою лапу и так же громко продолжил:

— Очень даже молодые солдаты — они сладкую водичку пьют, не вино, не пиво. Клянусь

сиськами Гунгиллы! И правильно, мальчик, а то животик заболит, головка закружится… Пей водичку…

— Кровь твою сегодня выпью, — зашипела Ннаонна, змеиным гибким движением поднимаясь из-за стола. Сказано было неплохо, совершенно в духе места и обстоятельств — даже принимая во внимание отсутствие рекламы происхождения вампирессы…

Дальше все произошло мгновенно. Детина, удовлетворенный реакцией новичка, только вытащил пальцы изо рта, ожидая неспешного развития событий — обмена угрозами, «крутыми» фразами и прочего в этом духе. Ннаонна же действовала решительно. Она плеснула из своего стакана в лицо солдату, тот инстинктивно отшатнулся, отклоняясь назад — и тотчас же острый носок сапога девушки вонзился ему в пах. Солдат сложился было пополам, но его мгновенно распрямил удар кулаком в челюсть, нанесенный Кендагом. Перелетев через вытянутую ногу Фильки, солдат немного проехался по полу и затормозил у ног Ингви. Тот слегка хлопнул нахального наемника (который как раз начал приподниматься, хрипло ворча) по лбу тыльной стороной ладони — здоровяк опять брякнулся на пол и затих. Ингви быстро повернул перстень на руке и зашипел на своих соратников:

— Сели, сели!.. Все по местам… Продолжаем жрать… Спокойно продолжаем…

Тут же подскочили несколько слуг во главе с Томеном, которому управляющий, несомненно, велел быть настороже и приглядывать за новичками. Ннаонна не глядя протянула Томену свой пустой стакан:

— Еще стаканчик светлого сантлакского… Я свое разлила…

— Сию минуту… молодой господин… то есть госпожа… Сейчас принесут…

Ннаонна одарила слугу неопределенным взглядом и отвернулась. Тот что-то тихо пробормотал двум своим помощникам и кивнул в сторону лежащего солдата. Они ухватили наемника за руки и ноги, но Ингви остановил их величественным жестом:

— Не надо!.. Пусть лежит… как реклама оказываемых нами услуг…

— Как прикажете… господин. У вас все в порядке?.. — вопрос был задан нерешительно.

— Да. Все в порядке.

Подбежал слуга с кувшином вина, наполнил стакан вампирессы и, поставив кувшин перед ней на стол, объявил:

— Наш начальник, мастер Энгер, пожелал угостить вашего юного…

— Юную! Я не мальчик, я девочка… — перебила слугу Ннаонна, — а за вино почтенному мастеру спасибо.

Слуги с поклоном удалились. Ингви проводил их взглядом и обратился к Ннаонне:

— Молодец. Этим вечером ты проявила просто удивительную сдержанность.

— Ага… Но я подумала, что если бы я прямо тут впилась ему в горло — это было бы как-то слишком…

— Ну да, думаю, что мы отреагировали должным образом… Хотя я, вообще-то, имел в

виду не это, когда говорил о сдержанности…

— А что?

— Да твой ответ слуге. Обычно ты говоришь «я не мальчик, я девочка, дурак». А сегодня… Молодец!

Похвалу Ингви перебило некое утробное кудахтанье, донесшееся откуда-то сверху. Все как по команде задрали головы — над ними стоял тролль и вежливо откашливался, привлекая к себе внимание…

ГЛАВА 13

И польются легенды из сотен стихов Про турниры, осады, про вольных стрелков… В.Высоцкий

— Прошу прощения, — очень вежливо проговорил тролль.

В одной руке он держал свой гигантский стул, а в другой — ведро с ручкой, которое служило великану кружкой. Голос у тролля был густой и хрипловатый — и чувствовалось, что он сдерживается, стараясь говорить потише.

— Прошу прощения, — еще раз повторил тролль, — позволено ли мне будет присесть к вашему столику? Без желания обидеть вас, я хочу заметить, что мое присутствие оградит в дальнейшем от подобных неудобств.

Тролль кивнул в сторону распростертого на полу «середнячка». «Неудобство» как раз в этот момент завозилось на полу и сонно причмокнуло губами.

— Эй, Торк, — гаркнул тролль, обращаясь к нахалу, усыпленному колдовством демона, — может тебе еще и подушку дать?

За соседними столиками раздались робкие смешки. Спящий, естественно, не ответил, а тролль пояснил:

— Завтра проснется, а ему расскажут. На некоторое время он угомонится, грубить станет реже. Вообще-то он неплохой мужик, Торк-то этот… Так позволите?

— Конечно, — ответил Ингви, сдвигаясь вместе со стулом в сторону, — прошу.

— Благодарю, — вежливо сказал тролль, усаживаясь и осторожно водружая на стол свой сосуд, — позвольте представиться. Тролль Дрымвенниль.

— А это троллиное имя? — тут же спросила Ннаонна, с любопытством разглядывая великана, — или эльфийское?

Филька нахмурился, но смолчал.

— Ну… — замялся тролль, — это, знаете ли, мое имя. Само это имя — последняя шуточка моего родителя, да упокоит его твердь. Он служил Верховному Троллю Ырунгу и отважно бился рядом с ним… хотя и был мал ростом. Дродмын-Шутник его звали… Очень остроумный был тролль — в этом все сходятся, даже его враги.

— Должен заметить, что вы унаследовали его остроумие. Очевидно в ответ мы должны представиться… Я — э-э-э… Воробей. Мои друзья…

Тролль поднял ручищу протестующим жестом:

— Я понимаю. Вы желаете сохранить свои настоящие имена в тайне. Это мне знакомо и я не обижусь, если вы не представитесь мне, ибо не все попали в Ренприст так же мирно, как и я. И многие здесь пользуются кличками.

— А почему вы здесь, уважаемый Дрымвенниль? — спросила Ннаонна, тролль ее явно заинтересовал.