Под знаменем Воробья

Исьемини Виктор

— То есть ты хочешь сказать, что они бы изменили ему и сами воспользовались бы плодами его победы? — педантичному Кендагу всегда требуется разъяснение, изложенное досконально просто.

— Да. Зачем им Проныра? Как только наемники уразумели бы, за какие ниточки дергать, чтобы держать Архипелаг в повиновении… После этого наш маленький толстенький хитренький Проныра стал бы лишним.

— Я думаю, что он предусмотрел и это.

— Все предусмотреть невозможно — вот как нашу встречу в Ливде, к примеру. Допустим, он планировал всех наемников перебить после

победы. Но кто-нибудь наверняка бы выжил и привез бы в империю рассказы о богатствах островов и о том, как легко их прибрать к рукам. Да оттуда бы хлынул такой поток желающих попользоваться этой большой кормушкой! В конце концов, отъезд целой армии с забавным иностранцем и последующее исчезновение оной армии… Пошли бы слухи…

— Слышь-ка, твое демонское величество, — подключился и Никлис, — а говорят, что наемники из Гевы всегда честно договор соблюдают.

— Кто говорит? — меня такое по-настоящему заинтересовало, я до сих пор почти не встречал здесь людей, хотя бы относительно честных, так что очень уж подозрительно выглядело для меня целое сообщество честных людей (и притом отпетых головорезов).

— Да все так говорят… — Никлис пожал плечами. — Это… Мол нет никого, кто бы жаловался, что наемники из Гевы его надули.

— Ну так значит гевцы либо исполняют договор, либо режут обманутого заказчика! Тогда и жаловаться в самом деле некому. Посуди сам, Никлис, сколько их, этих наемников — несколько тысяч? Вот ты сам можешь представить себе несколько тысяч людей — честных, держащих слово людей — собранных в одном месте?

Наш бывший воришка промолчал, зато снова встрял эльф. Со смехом Филька объявил:

— Люде-ей? Несколько тысяч честных людей? Это вообще невозможно!

* * *

Мало-помалу беседа угасла сама собой, лишь Филька с Кендагом продолжали вяло перебрасываться репликами. Филька привычно поругивал род людской, его вероломство и неверность, Кендаг вяло спорил, не оспаривая самих упомянутых человеческих качеств, а лишь оправдывая их, как тактические приемы, «без которых с вами, хорьками лесными, дело иметь несподручно…» Постепенно спор вошел в накатанную колею — оба собеседника привычно повторяли одни и те же аргументы, что и всегда, их ежедневные перепалки давно не отличались разнообразием. Вообще эльф с орком не знали в последнее время другой темы для спора, кроме качеств людей. Внезапно их перебил вопрос Ннаонны, заданный весьма энергичным тоном:

— Эй, а куда мы, собственно, направляемся?

— В Ренприст… Наверное… — несколько удивленно ответил Ингви.

Вообще-то их дальнейший маршрут не обсуждался — просто все не сговариваясь продолжили двигаться в прежнем направлении…

— Почему это в Ренприст?

— Так ведь это… — подключился Никлис, — поиздержались мы в пути-то. Я так мыслил, твоя вампирская светлость, что в Ренпристе в этом мы какую-нито службу сыщем. Деньжат сшибем, а там уж и думать станем — куда далее нам податься.

— Ингви, ты обещал!..

— Видишь ли, Ннаонна, у нас действительно нет денег на дорогу… И как-то, честно говоря… —

демон замялся, — я, знаешь… В Альду… У меня ведь договор с императором Элевзилем…

— Договор нарушен Кадор-Манонгом!

— Ннаонна, — вдруг неожиданно твердо заявил Кендаг, — мы совершенно не знаем, что происходит сейчас в Альде и в империи вообще. Нам нужно осмотреться и в самом деле подзаработать.

— Мы можем ограбить кого-нибудь, — без прежнего запала сказала вампиресса, — Никлис, стащи еще один кошелек! Филька, а у тебя не завалялось каких-то «трофеев»?

— Не-а, — сокрушенно помотал головой эльф, — и я согласен со всеми. В Ренприст. Кстати, это не он?

Впереди был виден какой-то город — стены, башни… В нескольких местах укрепления носили свежие следы огня и каких-то осадных работ. Почернели и были слегка повреждены… Однако в целом округа выглядела вполне мирно. У ворот, там, где участок стены был наиболее сильно поврежден, копошились несколько человек, приводя укрепления в порядок.

Друзья подъехали поближе.

— Эй, люди добрые, — окликнул работников Никлис, — а что за место это? Не Ренприст ли, город знаменитый?

— Это славный город Анрак, — откликнулся со стены старший строитель, — а Ренприст далее на восток по тракту. Еще двадцать пять километров проедешь и будет тебе твой Ренприст знаменитый, чтоб ему сгореть…

— А с чего ж так, мастер, ты его невзлюбил? — поинтересовался Никлис.

— А с того, добрый путник, что там кубло этих злыдней… Наемников, как они говорят — а я говорю «разбойников». Три дня назад, видишь ты, налетели эти злыдни, Мертвец с капитаном Трогом и его бандой. Говорят, что именем барона Логрента, а мне так плевать, чьим именем… — строитель сплюнул, — разбойники — они есть разбойники…

Никлис молчал, спокойно ожидая продолжения, а строитель, очевидно, был болтун. И обрадовался свежей аудитории:

— Вот… Налетели — едва мы успели ворота затворить и к графу гонца отправить. А они, злыдни-то, огни под стенами раскладывать стали, бревном в ворота колотить… Однако примчался граф Гезнур из своего замка Акенра, с ним его дружина. Отбил злыдней… А самого барона Логрента я и не видел там… Нет, не видел… Хотя, ежели призадуматься, так барон вполне мог эту свору на нас спустить… На императорское-то золото. Он ведь, барон Логрент, руку Элевзиля держит, а наш граф за короля Гюголана крепко стоит… Так что ежели и вы, путники, тоже собираетесь в разбойники подаваться — так на восток трактом езжайте. И до самого их змеиного кубла доберетесь…

Поблагодарив словоохотливого строителя, друзья двинулись по дороге в объезд города.

— Здесь ситуация ясна, — объявил Ингви, — королевская власть в Геве слаба, наемники служат тому, кто больше заплатит, бароны нанимают их на деньги Элевзиля, а графы (такие, как Гезнур Акенрский, граф Анрака) — на ворованные деньги. И все режут всех. Так что наемники требуются постоянно… И я обо всем этом скажу только одно. Тот, кто давал названия здешним местам, всяческим Ренпристам, Акенрам и Анракам — явно болел насморком…