Под звуки сагатов

Питкевич Александра

Поле на первый взгляд ничем не отличалось от соседних. Только подошвы ног даже через сапоги жгло неприятное ощущение. Дышать становилось трудно, ребра стягивало темным предчувствием. Пожухлые всходы каких-то сельскохозяйственных растений явно демонстрировали нарушенное равновесие.

Спрятав на место жука, и так оказавшего неплохую помощь, подозвала жестом Хету. Остальным сделала знак не приближаться, отступив на пару шагов из зону слышимости любопытных. Сейчас здесь, наверное, вся деревня собралась.

Прислужница стала рядом, зорко оглядывая поле своими внимательными зелеными глазами. Закончив осмотр, девчонка зябко потерла плечи, разгоняя кровь.

— Что скажешь?

— Думаю,

здесь была Благодать раньше. А теперь ее нет. Вот все сохнет и мертвеет. — Хета вопросительно глянула на меня, ожидая подтверждающего кивка.

— Нужно узнать, где дыра и как вернуть сюда целебную влагу. Найди мне бубен. — Лицо младшей жрицы вытянулось, изображая крайнюю степень затруднения. — Серьезно, Хета? В храм, бестолочь! Бубен должен быть в местном храме, в ногах Матери!

Девчонка, радостно осклабившись, стремительно развернулась и понеслась обратно в деревню, споткнулась, чуть не упала, вскочила и побежала дальше, путаясь в юбках. Глядя ей в след, устало покачала головой. До чего же ей сложно дается наука жрицы. Я же принялась готовить обряд.

Расчистив ногой часть пространства вокруг, чуть выровняв землю и повыдергивав хилые кусты, стала отстегивать необходимые амулеты. Опомнилась, что их некуда положить только тогда, когда в ладонях закончилось место. Вот что значит, не хотелось работать, а еще на младшую ворчала.

— Иди, придержишь, — мотнула головой ажгжару, стоящему в трех шагах. Желтоглазый приблизился. — Ладони протяни. Уронишь — прокляну.

— Какая ты милая. — Совсем не впечатленный угрозой, воин обнял мои ладони руками, не позволяя отстраниться. Мне удалось вырваться только с третьей попытки, и то, только потому, что желтоглазый опустил. Ажгжар, посмеиваясь, держа мои амулеты в чаше ладоней, заглянул через плечо. — Что здесь будет?

Я, присев на корточки, разматывала с головы длинный платок, намереваясь использовать его вместо алтаря. Теплое дыхание ажгжара волновало и мешало сосредоточиться. Он меня раздражал. Определенно. Когда узлы на ткани, наконец поддались, тяжелые косы выскользнули из-под материи, спустившись по спине.

— Великая богиня! Ты и правда вишенка. — Громкий благоговейный шепот и осторожное касание волос, от которого я чуть не упала.

— Нельзя трогать! — взвизгнула, оборачиваясь и шлепаясь на попу. Ажгжар, со сверкающими восхищением глазами оказался напротив. Мои темные, с бордовым отливом, косы, взметнувшись от движения, перелетели через плечо, плавно скатываясь под собственной тяжестью. Желтоглазый с какой-то болезненной миной сжал ладонь в кулак, прикрыв глаза. За какое-то мгновение справившись с собой, Кирчу снова посмотрел на меня. Упрямство. Только упрямство во взгляде. Жаль, я не могу не отвечать. Слова, не желая оставаться тайными, ломано слетали с языка. Демоновы законы! Бежать от него надо.

— Волосы — сила. Не можешь трогать. Не умеешь. Слабой буду, больной.

Несколько мгновений желтоглазый внимательно осматривал меня, все еще сидящую на сухой пыльной земле, затем кивнул. Поднявшись, протянул мне ладонь. Оказалось, что все мои амулеты спокойно уместились в одной его руке. На миг задумавшись, взялась за теплую шершавую руку, помогающую подняться.

— Так чем помочь? — опять спросил ажгжар, возвращаясь к спокойному настроению, с привычной полуулыбкой на лице.

Покачав головой, встряхнула платок, расстелив на земле. Пройдясь пару метров от импровизированного алтаря, нашла подходящий камень с поля, отстегнула одну нитку бус, соответствующего камня, вытянула ленту из правой косы, распуская волосы. Когда она уже была почти расплетена, кинула быстрый взгляд на ажгжара. Напрасно. От жаркого, пугающего и внимательного выражения желтых глаз по телу прошла волнующая

дрожь. Кирчу был серьезен, не моргая следя за пальцами, распускающими плетение косы. Это будоражило, вызывало беспокойство и непонятное волнение. Плохо. Совсем. На меня должны смотреть с почтением, легким страхом, уважением, а не так… Не как он.

Отвернувшись, закрывшись от светлых глаз завесой волос, я глубоко дышала, пытаясь сосредоточиться на деле. День перевалил за половину, а работы еще много.

Эти темные, бордовые локоны рассыпались волнами по всей спине до самых бедер, блестя на солнце и переливаясь, практически сводя меня с ума. Пальцы сводило и выкручивало от желания запустить их в эти густые пряди. Я с силой сжал челюсти, до боли, стараясь удержать себя в руках. Ночью было проще. Пока над землей весели бледные колкие звезды, маленькая расписная женщина спокойно спала в моих объятьях, не убегая, не скалясь. И только теперь я понял, что попал. Попал в тот самый момент, когда среди больших листьев дикого папоротника встретился с этими темными шоколадными глазами. И сейчас, каждым своим движением, взмахом ресниц, мягким шагом, она все глубже забиралась мне под кожу. Судорожно вздохнув, сложил ведьмины амулеты на край расстеленного платка и быстрее отступил на десяток шагов, туда где стояли любопытные люди. Поравнявшись со своими воинами, уже оттуда стал наблюдать за действиями ведьмы.

— Что с тобой? — с интересом посмотрел на меня Вартас, закидывая в рот очередной орех, из тех что частенько держал в кармане.

— Ты бал прав. — Не удержавшись, скривился, признаваясь.

— Это я как всегда. А в чем конкретно?

— Ведьма. У меня к ней не ровное дыхание.

— Только дошло? Долго ты как-то соображал. — Фыркнул Фатмар, хлопнув меня по плечу.

— Я нашла! — радостный вопль раздался с края поля. Счастливая Хета, с растрепавшимися волосами бежала со стороны деревни. Через несколько шагов, с предчувствием заметил края юбок, выбившихся из-за пояса. Еще два шага, и молодая жрица запутывается ногами в собственной одежде, спотыкается и падает плашмя в пыльную сухую землю. Когда серое облако опало, перед нами оказалась забавная картина: Хета лежала ничком на земле, практически упираясь носом в песок, но бубен, небольшой, желтоватый, с тонкими линиями рисунков, она держала над головой. Видимо, девочка ушиблась весьма недурно, но уберегла ценный инструмент от падения. Со стороны Тирмы раздался горестный громкий стон.

Через некоторое время, когда ведьмы закончили подготовку, над полем раздался звук первых ударов. Пробные, мягкие удары, издаваемые бубном, как круги на воде, расходились в разные стороны.

* * *

Хета грохнулась. Наверняка, опять побила колени. У девчонки они практически постоянно пребывали в разодранном состоянии, не смотря на слои юбок, сколько ее знаю. Расстроено сопя, она лежала в пыли, высоко поднимая бубен и не давая ему коснуться земли. Вот лягушка. Надеюсь, после инициации, ей станет проще управлять нижними конечностями. Но до тех пор, хотелось бы как-то уберечь ее от серьезных травм.

Отобрав бубен вместе с колотушкой, помогла Хетарике подняться. Девчонка не поднимала головы, ей было несколько не по себе, что все видели ее полет и не самое изящное приземление. Едва удержалась от еще одного тяжелого вздоха, не желая ее еще больше расстраивать.

— Почему мы не носим бубен с собой? — Поворачиваясь в сторону импровизированного алтаря, решила немного отвлечь подопечную очередным уроком. Прислужница задумалась на пару минут, а потом счастливо ответила, вспомнив.

— У каждой местности свои звезды, свои нити. Бубен может использоваться только из местной шкуры и древесины, иначе будут неверные вибрации.