Под звуки сагатов
Шрифт:
— Я не стану выполнять волю Богини, пока мне не вернут Анейшу, — спокойно и прямо посмотрев в глаза Сатулано, я чуть вздрогнула от молнии, ударившей в землю в ста метрах от нас.
— Какую волю? — жрице было не просто говорить, мне было трудно ее слушать, но в таком случае я была готова пожертвовать многим, ради встречи с дочерью. Так как длительность моей жизни пока оставалась прежней, это было то, что и в самом деле имело значение.
— Ту, ради которой меня отдали ажгжару.
Сатулано хмыкнула, чуть наклонившись вперед и почти вкрадчиво прошипев с высоты своего роста.
— Ты
Бам.
Руки задрожали от интонаций жрицы. Я делаю ставку на свои особенности. Но если это не то, что надо, ничего не выйдет.
— Не думаю. Это цена за мою работу. Если она не приемлема для вас, Мать может прислать сюда другую из своих дочерей.
Сатулано скривилась.
— Ты не получишь Анейшу. Рем отдан другой.
— Мне не нужен Рем. Привяжите ее душу к другому мужчине.
Бам.
— Черити, носящая имя Тирма, из ветви Мадзё, ты не смеешь… — Сатулано стала увеличиваться в размерах, заслоняя собой половину неба. В десяти метрах от меня в землю били молнии, обжигая и слепя светом. Тело стрясло от страха, но я жрица не в первом и даже не в восьмом поколении. Мне все равно. У могу назначать эту цену.
Потеряв терпение, удобней перехватила колотушку и спокойно ответила на гневный взгляд Сатулано.
— До скорой встречи.
Тон-бом-бом.
Тон-бом-бом.
Ритм был очень быстрым, почти не слышимый в треске молний, он, тем не менее, отлично выполнял свою задачу. Линии пространства успокаивались, закрывая ход между мирами. Сатулано, дольше не удерживаемая, а изгоняемая мной, стала стремительно таять. Ее бледное лицо исказилось гримасой ярости. Но было поздно. Я хорошо обучена.
Туманное сизое тело первой жрицы растаяло, изодранное ветром и водой. Небо перестало грохотать, став равномерно серым. Дождь лил сплошной стеной, за мгновение насквозь промочив весь верх и первые юбки.
Тяжело, пошатываясь, поднявшись с земли, я опять едва не грохнулась, когда наклонилась за платком с амулетами и бусами. Запоздало опомнившись, вынула из мешочка на поясе жука-топчуна, уронив того в грязь. Большое насекомое сердито застрекотало, а потом растопырило верхние твердые крылья, подставляясь дождю. Пусть наслаждается, он у меня отличный помощник.
Перекинув за спину грязную котомку с амулетами, взяв в другую руку бубен, побрела в сторону деревни, постоянно спотыкаясь. Как же я устала.
Мелкая всех выгнала с поля. Точнее, люди стали разбегаться, когда над землей раздался первый оглушительный удар. Даже я слегка вздрогнул, не ожидая такого резкого перехода. Дойдя до края поля, остановился под деревьями, наблюдая за происходящим со стороны. Сперва все было довольно терпимо, но когда напротив ведьмы появилась женщина-призрак
, волосы на загривке сами собой зашевелились. С такого расстояния было не разобрать, о чем идет разговор, но беседа явно была не из приятных. Новоприбывшая хмурилась, со всех сторон, в опасной близости от моей добычи в землю били молнии. Даже сама Тирма слабо светилась, как наэлектризованный, перед грозой, шпиль башни.
Наблюдая за происходящим, я с опасением ждал, когда же разряд попадет все же в саму своенравную ведьму, но
Подавив желание ей помочь, я заметил Хету, молчаливо стоящую на конце поля. Девчонка была укрыта темным плащом, но все равно, льющаяся потоком вода уже промочила подолы длинных юбок. Дождавшись наставницу, младшая жрица подхватила ее под локоть, не давая упасть. От протянутого второго плаща Тирма отмахнулась. И правда, теперь уже не актуально. Чуть выждав, двинулся следом за ними. Хорошо, что попросил Вартаса растопить печь в доме. Оно сейчас будет к месту.
Отдав Хетарике амулеты, закрылась в спальне, с отвращением скинув мокрую одежду. Вода прошла насквозь практически через все юбки. Наскоро смыв с лица остатки жирной краски, обернула волосы сухим полотенцем, принесенным прислужницей, и, наконец, улеглась отдыхать. В первый раз за это утомительное и неприятное путешествия мне удалось оказаться в постели без украшений и множества слоев одежды.
Хета забрела мокрое и плотно закрыла двери, давая мне немного одиночества.
Проснулась я уже среди ночи. Отоспавшись после камлания, злая на Чиву и Сатулано, я осторожно встала с кровати. На другой стороне громко сопела Хета. Сухая одежда и вычищенные амулеты находились здесь же на сундуке перед кроватью. Замечательно. Что я там обещала ажгжару? Два дня? Вот и достаточно.
Порывшись в сумке, первым делом вытянула длинные светлые бинты. Сбрызнув ткань едко пахнущим раствором, обернулась на младшую жрицу. Девчонка поморщилась, застонала и перевернулась на спину, но не проснулась. Тоже устала. Это мне на руку.
Закручивая ноги от лодыжек до колена, с трудом сдерживала шипение. Раствор щипал кожу, вызывая сильный зуд. Приходилось терпеть. Если я верно оценила ситуацию, желтоглазый может видеть эхо моих шагов по земле. Значит, было необходимо заблокировать силу, не оставлять шлейф. Это неприятно, но необходимо. Закончив с ногами, несколько минут посидела, стараясь свыкнуться с ощущениями. Когда зуд стал более терпимым, быстро оделась, повесив на шею только один амулет. Заплетя волосы плотной косой и сгрузив остальные вещи в сумку, щедро мазнула по глазам бирюзовой краской. Завтра будут болеть. Но это будет потом. Осенив Хету знаком благословения, осторожно села на подоконник, перекинув ноги наружу. Ну, понеслась.
После грозы на небе не было ни луны ни звезд. Без краски в такой темени и вовсе ничего не разглядишь. Усмехнувшись, осторожными перебежками двинулась прочь со двора. Как удачно, что здесь даже ворот нет. До края деревни, кольца пограничных камней. Я добралась без происшествий. Время было до крайности удачным. Вся деревня крепко спала, а мой амулет надежно скрывал от ажгжарова чутья и собак.
Остановившись у границы, в том месте где мы проходили днем, я едва слышно свистнула. Через пять минут со стороны поля показался мой замечательный жук. Зеленый топчун опустился на землю напротив меня, радостно стрекоча. На его небольшом роге на носу висела связка моих амулетов, брошенная на поле.