Подари мне любовь
Шрифт:
— Зачем так долго мучиться? Я собиралась получить удовольствие от еды, а теперь никакая еда впрок не пойдет.
Адам по этому поводу мог сказать, что последнюю неделю ему самому кусок в горло не лез.
Несмотря на эту небольшую перепалку вначале, ужин прошел как нельзя лучше. Оба поддерживали легкий, ни к чему не обязывающий разговор. Адам блистал остроумием, Морин ему подыгрывала, к концу трапезы она почти забыла, что с ним нужно держать ухо востро. Морин вспомнила, что вчера она купила шоколадный торт.
—
Адам согласился. Здесь действительно было уютно, даже стояли журнальный столик и кресло-качалка.
— Я хочу повесить здесь кормушку для птиц.
— А, ну да, собаке же нужна будет еда, — пошутил Адам.
Метнув на него возмущенный взгляд, Морин продолжила:
— А еще у меня обязательно будет кот, а чтобы птицы от него не страдали, я привяжу ему на шею колокольчик.
Адам с улыбкой наблюдал за ней. Ему нравилось в ней все. Живая манера общения, платье, которое было на ней надето, распущенные волосы, в которые хотелось запустить руки...
— Тебе нужны все эти животные для компании?
— Я бы не сказала. За последние годы я привыкла к одиночеству. Но было бы приятно о ком-то заботиться, знать, что меня кто-то ждет дома.
— Разве это сделает тебя по-настоящему счастливой? — спросил Адам, приближаясь к ней.
Взяв ее за руку, он поднес ее к своим губам.
— Твои руки пахнут полевыми цветами. — И пока она не успела опомниться, он притянул ее к себе, обнимая за талию, и зарылся лицом в волосы. — А волосы... мм... просто дурманящий запах...
— Адам, не надо... — прошептала Морин, но у нее не было сил оттолкнуть его. Она хотела прижаться к нему каждой клеточкой своего тела.
— Буду, Морин, буду. Ты для меня как наркотик. — Он еще крепче прижал ее к себе. А Морин почувствовала, как в ней что-то дрогнуло и рванулось к нему навстречу. Он же, склонив голову, целовал ее в открытые плечи.
— В таком случае для тебя это может плохо закончиться, — произнесла Морин, откидывая голову назад: она таяла под его нежными ласками.
— Сейчас я уже не знаю, что для меня хорошо, а что плохо. Когда-то все было ясно. А потом появилась ты. — Он выпрямился и посмотрел ей в лицо, наблюдая, как тенями скользят по нему чувства, рожденные им. — Сегодня я знаю только одно. Я не могу без тебя жить! Мне надоели отношения, от которых ни уму, ни сердцу нет радости. Ты такая особенная, так не похожа на других, не представляю, как я смогу жить без тебя.
Морин застонала.
— О, Адам! Ты не знаешь, что сейчас говоришь. Мы же с тобой обсуждали эту тему. Я не хочу быть еще одной женщиной, которую ты добавишь в свой донжуанский список.
Адам скрипнул зубами.
— Никакого списка
У Морин перехватило дыхание. Такого чувства неуверенности она давно уже не испытывала и, предвидя, что ее сопротивление будет вот-вот сломлено, собрав последние силы, оттолкнула Адама и с криком «Нет!» кинулась прочь с веранды.
— Морин! Вернись! Ты же можешь сломать себе шею, — крикнул вслед Адам и, догнав, схватил ее за руку. — Морин, — задыхаясь, срывающимся голосом сказал он, — почему ты все время убегаешь? Почему так закричала? Ты что, боишься меня?
Она подняла голову, и в ее огромных карих глазах он увидел слезы.
— Я думала, что ты тот человек, который никогда не будет мне лгать.
— Но я никогда и не лгал тебе.
— Нет, Адам. Ты сам знаешь, что не любишь меня. Тебе нравятся женщины и то удовольствие, которое они могут доставить мужчине. Вот и все.
— Перестань, Морин. Я давно уже вышел из подросткового возраста. Конечно, я хочу тебя. Ты мне нужна вся целиком, от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на голове. И конечно, твое сердце. В этом-то вся проблема.
— Ты говоришь так, словно моя любовь способна сделать тебя счастливым? — с сомнением спросила Морин.
Его пальцы впились в ее плечо.
— Морин, я не думал, что со мной это случится. И видит Бог, не желал этого. Но... я честен с тобой и сказал тебе правду о своих чувствах. Я действительно не представляю своего будущего без тебя.
— Сейчас ты думаешь, что любишь меня, но через некоторое время твое чувство угаснет. Давида хватило совсем ненадолго.
— Не сравнивай меня с этим ублюдком! — От ее слов его всего передернуло.
— Каждого мужчину, который будет появляться в моей жизни, я буду сравнивать с ним. Мне после развода пришлось собирать себя буквально по кусочкам.
Адам тоже чувствовал, что за последнюю неделю он приблизился к этому ужасному состоянию — раздробленности сознания. Всю прошлую неделю он только и делал, что боролся со своими чувствами. Но сердце жаждало любви.
— Понимаю. И что же ты собираешься делать дальше? Хочешь остаться до конца жизни в гордом одиночестве и считать, что все мужчины такие же, как тот подонок, что бросил тебя?
Морин избегала прямого, пронзительного взгляда его зеленых глаз.
— Так легче. Легче быть одной, Адам.
— Но лучше ли? У тебя могут быть еще дети! Мы могли бы иметь детей!
— Ты не хочешь ребенка! Ты же сам говорил!
— Я много чего говорил лишнего. Я не это имел в виду.
— В таком случае как мне сейчас поверить тебе?