Подари мне меня
Шрифт:
Как и практически каждую ночь, мое тело отключилось, едва голова коснулась белоснежной подушки.
Без пяти девять я уже стоял возле кабинета с надписью «Главный врач клиники Араратов Армен Арсенович». Стучать я не собирался, но тут из-за двери послышались вопли, очевидно самого Араратова. Громкие. Мне стало любопытно, когда послышались конкретные суммы. И брань. Главврач явно не спешил поддаваться шантажу. А это уже интересно.
Я постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.
Моему взору предстала
При виде меня Араратов дернул заявление на себя и размашисто подписал, царапая лист. Девочка проворно схватила бумагу и повернулась ко мне. При более детальном обзоре выяснилось, что это скорее молодая девушка. Причем врач. В халате же. Розовом.
Я хмыкнул и вопросительно посмотрел на мужчину. Но не успел ничего спросить, как розовая доктор меня опередила:
– Донор Вознесенской? Чудненько. Надеюсь, болезнями, передающимися половым путем, хоть не болеете? Мне букетов на День медика хватает. Пойдемте за мной, глянем, с чем там работать предстоит.
Резко обойдя меня, девчонка стремглав вылетела из кабинета. Я лишь проводил нахалку взглядом. Со стороны главврача донесся нервный лепет:
– Прошу меня извинить, Мария Сергеевна наш самый квалифицированный специалист. Поверьте мне, сделает все в лучшем виде и совершенно конфиденциально. Сегодня у вас возьмут все необходимые анализы, а завтра подходите для сдачи материала. Утром у пациентки пункция, и все будет готово. Мы оплодотворим вашим материалом ее клетки и будем растить эмбрионы, чтобы перенести их через неделю. О результате переноса вам дополнительно сообщат. А теперь прошу…
Под конец он едва ли не шептал. Было ощущение, что Араратов слился со стеной. Знатно его Олежек припугнул.
Под невнятное бормотание про номер кабинета я молча вышел в коридор, оставив главврача наедине с тем, что окрасило его глаза в красный. Очевидно, мужику принятой дозы будет на этой неделе маловато.
Кабинет с гордым названием «Комната для мужчин» обнаружился в конце коридора. Внутри оказалось на редкость интересно: огромная плазма, кожаное кресло и стопка эротических журнальчиков на столике.
Не баловался подобным уже много лет. Даже интересно стало. Взяв первый журнал, обнаружил, что вкусы мужчин немного возросли размеров этак до пятых-шестых. Прямо пропорционально количеству одежды.
За рассматриванием любопытных поз современности меня и застала розовая доктор.
Она влетела в комнату, таща за собой тележку с инвентарем. Я вопросительно уставился на нее. На тележку в смысле.
– Нечего строить мне тут оленьи глазки. Фальстарт. Журнальчики позже. В кресло!
Она командовала как заправский генерал. Но не на того напала.
– Дорогая розовая пони. Попрошу побольше внимания к моей персоне, ибо именно это внимание будет прямо пропорционально моей благодарности.
После этого я нагло развалился в кресле.
Блондинка мило
Эта розовая стерва тут же профессионально наработанным движением стянула мое плечо жгутом, разодрала (именно разодрала!) рубашку до локтя (да знала бы она, сколько это стоит!), нашла вену и, прежде чем я успел пикнуть, всадила шприц.
Я с детства не любил врачей. И кровь. Поэтому, когда я пришел в себя, на меня смотрели два подозрительных глаза.
Я. Потерял. Сознание. От вида. Крови.
Взрослый двухметровый тридцатишестилетний дяденька.
– Ладно, уела, мелкая.
Она совсем не по-девичьи заржала и протянула стакан воды. Он тоже аккуратно стоял на тележке. У меня, что ли, на лице написано, что я обмираю при виде крови?
– Расслабься, бык-осеменитель, мне еще нужно, чтобы ты мне тут надоил немножко себя любимого. – Она смотрела на меня со снисхождением. – И да, опережая твой вопрос: тебе не придется меня убивать, никому ничего не скажу. Ты хоть и наглый, но, сдается мне, не так прост. И вообще, – она подняла на меня на этот раз грустные глаза, – твое «спасибо» я уж точно не увижу. Захочешь после всего отблагодарить, давай лично.
Она спешно собирала медицинские примочки обратно. На столик опустились перчатки и пластиковый стаканчик. Розовая пони выпрямилась и деловито скомандовала:
– Руки намылить мылом и хорошенько смыть. Как закончишь –стучишь вон в то окошко, – она указала на аккуратное пластиковое окно в углу комнаты. – Сегодня же я все посмотрю, анализ крови придет завтра с утра. Перед процедурой успею глянуть. И да, чуть не забыла…
Она уже задом пятилась с тележкой к выходу. Халатик уже был застегнут под горло, скрывая все самое интересное.
– Сегодня хоть не пей и не кури. Баб не трахать, в рот им не давать. В общем, побереги головастиков на завтра. Надеюсь, там есть что беречь.
Вторая фраза была устало сказана скорее себе под нос.
– Развлекайтесь! – она резко перешла на деловой тон. – Завтра, ровно в десять, молча зайдете в эту комнату. Минут через пятнадцать постучите в окошко и передадите материал, как сегодня. И уйдете, тоже молча. Связь держать через Араратова. Надеюсь, больше никогда не увидимся. Аривидерчи.
Ее макушка скрылась за дверью на секунду и после характерного грохота тележки возникла вновь:
– Я искренне надеюсь, что ты не такой урод, как ее муж. Не знаю и знать не хочу, что там у вас у всех с головой, но чтобы ее не трогал. Вознесенская мне нравится. А вы все тут кобели перевыделанные.
Дверь захлопнулась с грохотом. М-да. Уделала. Давно меня девчонки не отчитывали. Прежде чем заняться делом, я залез на сайт клиники и нашел сердобольную стерву. Иванова Мария Сергеевна смотрела на меня с экрана телефона забитым воробушком.