Подари мне нежность
Шрифт:
Каван рассмеялся:
– Ты же вождь! Прикажи ей прекратить…
Отец рассмеялся еще громче:
– Приказать твоей матери?
Каван поморщился:
– Да, это я не подумал. Я поговорю с ней и постараюсь успокоить.
– А как насчет твоей жены?
Улыбка Кавана исчезла, он заметно напрягся.
– Каван! – рявкнул отец.
Каван неохотно посмотрел ему в глаза.
– Скажи мне, что вы уже скрепили брачные обеты!
Каван молчал, не отрывая взгляда от вопрошающих глаз отца.
Отец резко встал.
– Ты – следующий лэрд Синклеров. У тебя есть обязательства,
– Есть ли у меня выбор хоть в чем-нибудь, особенно после возвращения домой? – спросил Каван.
– Ты будешь возглавлять этот клан, и, как я уже предупредил, тебе часто придется делать выбор. Вот и все, что тут можно сказать.
Каван язвительно рассмеялся:
– Так просто?
Отец скрестил руки на груди. Он выглядел внушительно и пугающе, как настоящий вождь клана.
– Это никогда не бывает просто, и лучше тебе так не думать. И не соверши большой ошибки – тебе необходимо сделать жену своим другом, потому что она будет рядом тогда, когда больше не останется никого. Она будет держать тебя за руку, когда необходимо, выслушивать твои жалобы, говорить правду о твоих промахах, но только одному тебе, и поддерживать тебя, когда все остальные сочтут, что ты не прав. Она твой партнер и всегда будет с тобой.
Каван помотал головой.
– Ты говоришь о любви. Но между Гонорой и мной нет любви.
– Ты не дал ей ни единой возможности.
– А теперь у меня нет выбора.
– Есть, – ответил отец.
Каван покачал головой:
– Нет, выбора у меня нет. У меня есть обязательства и долг перед кланом.
– И все равно выбор всегда остается. И когда ты это поймешь, то будешь готов возглавить клан.
– Это загадка, которую я должен разгадать, отец?
– Это простое решение для мудрого вождя.
Каван подошел к двери, распахнул ее и обернулся к отцу.
– Возможно, – произнес он, – я не мудрый вождь.
Глава 11
Гонора смотрела, как ее муж сыпал проклятиями, быстро шагая по большому залу. Люди отскакивали прочь с его пути, женщины собирались кучками и тут же начинали шептаться. До сих пор она слишком сторонилась всех и не обращала внимания на злые языки и на то, какой ущерб те непременно причиняют.
Гонора поправила синюю шаль на плечах и пошла в кухню, на этот раз внимательно прислушиваясь к шепоткам, хотя делала вид, что полностью погружена в свои мысли. Муж уже выскочил из зала, оставив дверь нараспашку. Мужчины кинулись закрывать ее, желая оградиться от холодного ветра, а может быть, и от Кавана. Судя по недовольному ворчанию, клан был озабочен странным поведением Кавана после его возвращения. Гонора даже услышала, как одна женщина назвала его варваром, а другая упомянула, что Каван постоянно ссорится со своим отцом. Гонора знала, что все в клане уважают лэрда, и понимала, что о сыне, который спорит с ним и не выказывает ему уважения, обязательно будут злословить.
Гонора вышла из кухни. Слуги смотрели на нее сердито и начинали шептаться, когда она
Можно себе представить, что думает отчим! Она обязана все исправить, иначе он жестоко накажет ее за ошибки.
Гонора вернулась в кухню и обратилась к стряпухе с указаниями насчет ужина, который велела подать ей и Кавану к ним в спальню. Кислое выражение лица стряпухи не изменилось, хотя она энергично кивала, словно давала понять, что Гоноре уже давно пора заняться своими прямыми обязанностями.
Гонора промчалась сквозь большой зал и взлетела вверх по лестнице в спальню. Она хотела собрать последний вереск на пустошах, но ей требовался плащ, потому что погода портилась. Сбегая вниз по лестнице, она вспомнила слова Лахлана о том, что у нее характер воина, и улыбнулась. Может быть, в ней и вправду есть что-то от воина.
– Гонора!
Резкий оклик Адди заставил Гонору застыть на месте. Она поплотнее закуталась в плащ, словно прикрывалась щитом.
– В последнее время я совсем не вижу ни тебя, ни моего сына.
Гонора замялась. Она не знала, что ответить, и не хотела ничего объяснять. Хватит ей и мужа, который целовал ее, но при этом не вожделел. И уж меньше всего она желает рассказывать о своих опасениях свекрови.
– Я… я…
– Сторонилась всех, – подсказала Адди.
Гонора опустила голову, чувствуя себя виноватой.
– Мне очень жаль, – сказала Адди.
Гонора подняла голову, широко распахнув глаза.
– Мой сын, который всегда со мной охотно разговаривал, теперь меня избегает… Моя новая дочь, которой я восхищаюсь, предпочитает уединяться, но не разговаривать со мной. Я всего лишь хочу помочь, стать для тебя плечом, на которое можно опереться в случае необходимости. Совсем не легко выйти замуж за незнакомца, и еще труднее выйти замуж за незнакомца, который никогда не желал этого союза.
– Должна признаться, что это очень сложно, – сказала Гонора.
– Так давай поговорим.
И все-таки Гонора колебалась. Приглашать ли с собой Адди? Она ходила на вересковые пустоши только с мамой. Но с другой стороны, теперь Адди в каком-то смысле стала ее матерью, и она всегда очень добра к ней.
– Я собиралась пойти пособирать вереск. Может быть, вы не откажетесь пойти со мной?
Адди улыбнулась:
– С огромным удовольствием.
– Мать!
Женщины, вздрогнув, обернулись. К ним подходил Каван.
– Я хочу поговорить с тобой, – произнес он.
Его громкий голос отразился от стен большого зала, и все глаза повернулись в его сторону. Да, на Кавана стоило посмотреть – гордая и уверенная осанка, властные манеры, шрам на грубовато-красивом лице напоминает о его бесстрашии и о времени, проведенном среди варваров.
– В другой раз, – извинилась Адди перед Гонорой. – Я нужна сыну.
Гонора кивнула. Проходя мимо мужа, она кивнула и ему. Больше всего ей хотелось скорее попасть в то единственное место, где она чувствует себя в безопасности. Если бы однажды она почувствовала себя так рядом с мужем!