Подари мне поцелуй
Шрифт:
Щеки Джулии окрасил легкий нежный румянец.
– В этом платье я чувствую себя очень глупо, и если увижу свое отражение в зеркале, то наверняка не смогу удержаться от смеха.
Она стояла рядом с ним, почти касаясь его рукой, и для Алека было сущей мукой видеть ее вздымающуюся грудь над лифом с низким вырезом. При каждом вдохе ткань платья слегка шевелилась, отливая золотым блеском; переливающийся шелк так и манил к себе. Ему страстно хотелось провести рукой по этой скользящей ткани; он жаждал освободить грудь Джулии от тесного
Алек неловко кашлянул.
– Никто не будет смеяться. Вы выглядите великолепно. Ее глаза удивленно расширились, и он обругал себя за то, что сказал такую банальность. Вряд ли ей интересно слушать его глупую болтовню.
Заметив подошедшего Люсьена, Алек облегченно вздохнул.
– Боже мой! – восхищенно произнес герцог, останавливаясь перед Джулией; вставив в глаз монокль, он внимательно осмотрел ее с головы до ног. – Я просто не нахожу слов! Моль наконец-то превратилась в бабочку.
Джулия нахмурилась.
– Моль не превращается в бабочку, Уэксфорд: бабочки выводятся из куколок.
Его губы насмешливо искривились, и, прежде чем согнуться в учтивом поклоне, он бросил на Алека лукавый взгляд.
– Прошу меня извинить, леди Хантерстон, но мне показалось, что с моей стороны будет невежливо назвать вас куколкой.
– Называть меня молью было еще более неучтиво, отвратительные создания! Прошлой зимой одна такая мо проела огромную дыру в моей любимой шляпке.
Люсьен довольно хмыкнул.
– Несмотря на то что вы выглядите словно ангел, во многом остаетесь нашей прежней Джулией. Меня удивляет, как Алек позволил вам надеть такой... э… модный наряд, хотя в нем вы, безусловно, само очарование.
Услышав легкомысленное замечание друга, Алек крепче сжал зубы.
– Это была не моя идея.
– Люсьен, пожалуйста, не дразните моего мужа. Это идея Мэдди. У меня не было выбора: нужно было или надеть это платье, или отправляться с Алеком домой, ожидая, когда душеприказчики отберут у нас все деньги.
Люсьен рассмеялся:
– С трудом могу себе представить, что вы способны просто сидеть дома и ждать чего-либо.
В ответ на его замечание Джулия упрямо вздернула подбородок, отчего у Алека появилось сумасшедшее желание поцеловать ее прямо здесь, продолжая поцелуй до тех пор, пока в ней не вспыхнет ответная страсть.
Наклонившись, он шепнул ей на ухо:
– Из вас получилась самая очаровательная женщина на свете, вы это знаете?
– По крайней мере я это уже слышала, – ответила она, бросив на него надменный взгляд и при этом восхитительно покраснев.
Люсьен откашлялся.
– Прошу меня извинить; я думаю, нам следует покинуть холл: на нас начинают оглядываться. – Он взял Джулию под руку. – Могу я пригласить вас на первый танец?
И тут Алек довольно невежливо выдернул руку жены из-под его локтя и пристроил себе под руку.
– Первый танец мой!
Вдовствующая герцогиня поприветствовала их с красноречивым
Увидев триумфальный взгляд Джулии, Алек улыбнулся в ответ, разделяя ее радость, а затем повел ее в зал.
Если холл выглядел впечатляюще, то бальный зал был просто великолепен. Стена в конце зала была задрапирована шелковой тканью, тон которой постепенно переходил от светлого к более темному; посередине стены мерцание сотен свечей создавало поразительное впечатление солнечного заката, переходящего в звездную ночь.
Зазвучала чудесная музыка, и мимо них замелькали пары танцующих – дамы в платьях самых разнообразных расцветок и джентльмены в черных сюртуках. Кивнув Люсьену, Алек протянул Джулии руку и заскользил с ней в вальсе. Его так и подмывало спросить у нее, почему она только что интересовалась Ником, но он все же смог удержаться от расспросов и теперь наслаждался тем, что она находится так близко от него и он чувствует в своей руке тепло ее руки.
Вскоре танец закончился, и Люсьен, подойдя к ним, пригласил Джулию на следующий танец, а Алек стал внимательно наблюдать за ней и за окружающими. К тому времени, когда закончился ужин, он ощутил первый проблеск надежды. Хотя и не обошлось без некоторых досадных мгновений, вскоре стало очевидно, что Джулия имеет друзей и покровителей в самых высших сферах: она завоевала одобрение влиятельных светских дам и к тому же предстала явной любимицей как леди Бирлингтон, так и вдовствующей герцогини Роут.
Однако радость виконта длилась недолго: она закончилась сразу же, как только он увидел жену одного из душеприказчиков, приближающуюся к Джулии. Вес же Алеку удалось быстро увести даму к тому месту, где были накрыты столы с закусками и прохладительными напитками, где он и оставил се, поручив заботам хозяйки дома.
Как только Алек снова вошел в бальный зал, перед ним словно из-под земли вырос Люсьен.
– Только что приехал Ник.
– Да? И где он? – мрачно осведомился Алек, полагая, что его кузен находится где-нибудь неподалеку от Джулии, флиртуя с ней в уединенном уголке.
– Он пошел в комнату для игры в карты. – Люсьен посмотрел в дальнюю часть зала, где начинали выставлять предметы для продажи на аукционе. – Я хотел бы взглянуть на портрет, написанный Бентемом, но они запрещают мне снимать с него покрывало до начала аукциона.
– Неужели? – Алек его почти не слушал: он внимательно оглядывал собравшихся в зале, пытаясь отыскать бронзовое перо и восхитительные плечи жены.
Подойдя к ним, Эдмунд принялся вытирать лоб носовым платком.
– Послушайте, кто-нибудь из вас уже видел портрет Джулии?