Подари мне счастье
Шрифт:
– Конечно. Я сам провожу тебя. – Ричард предложил ей руку. Истинный джентльмен. Изысканно вежливый.
Он повел ее вниз по ступенькам, в темноту, и от стремительного темпа, который он установил, сердце заколотилось быстрее. Хотя напрасно Ли беспокоилась. Как только они сошли вниз, он просто открыл дверь и провел ее через отдельный вход, минуя гостей, все еще толпящихся в бальном зале.
Через лабиринт коридоров и лестниц супруги прошли в семейные покои. Ли мучительно отчетливо чувствовала каждый вдох Ричарда. Хотела бы она придумать,
В дальнем конце коридора Ричард остановился.
– Вот твои покои, – сказал он голосом, в котором слышалась какая-то странная хрипотца, трепетом пробежавшая по се коже. На ум пришли отцовские слова: «Лежи не шевелясь, выполняй свой долг и не возражай, что бы ни было».
Сердце, казалось, подскочило к горлу. Она не могла сглотнуть. Не могла даже дышать.
Ричард ведь не собирается заявить о своих супружеских правах? Он же не знает ее. Она даже ему не нравится, в этом нет сомнений, хотя что-то в его глазах заставило Ли задуматься.
Время как будто остановилось, все связные мысли растворились в напряжении, и скоро она уже не видела ничего, кроме Ричарда, стоящего перед ней. Не слышала ничего, кроме биения собственного сердца и равномерного шелеста его дыхания, поднимающего и опускающего грудь.
Ричард опустил голову, губы, теплые, пряные и, ах, такие манящие, застыли всего в нескольких дюймах от ее губ. Ли подняла руку, то ли чтобы оттолкнуть его, то ли притянуть ближе, она и сама не знала.
Он издал приглушенное проклятие и открыл дверь.
Греческие урны и египетские столы. Китайские картины и турецкие ковры.
Должно быть, это кошмар, ибо все это слишком уродливо, чтобы быть просто сном.
И все же осмотр меблировки немного унял дрожь и придал храбрости, чтобы произнести нужные слова.
Ли старалась не замечать, как Ричард красив, с полуночно-черными локонами, падающими на лоб. И игру света свечей на его бронзовой от загара коже, и пылающий жар его глаз, неторопливо скользящих от ее лица к носкам туфель, затем обратно, отнимая дыхание, пробуждая болезненное томление.
– Я хочу, чтоб вы знали, что я вышла за вас не из-за вашего неотразимого предложения, – сказала Ли, подходя к окну, дабы проложить расстояние между ними.
– Счастлив это слышать. – Ричард медленно приближался к ней с мягкой улыбкой на губах, от которой перехватило горло, а в желудке вспыхнул пожар.
– И не потому, что мой отец… принудил меня к этому браку.
Его глаза потемнели еще больше, но не от желания, а от жесткого, безжалостного блеска.
– Он ударил тебя?
От холодной угрозы в его голосе Ли вскинула брови, но не испугалась. Неужели он думает защитить ее?
Не доверяя своему голосу, она покачала головой. Однако курс установлен, и теперь она не может пойти на попятный.
– Я вышла за вас, потому что хотела
Он кивнул, но в глазах застыло недоверие. Ли глубоко вздохнула.
– А теперь я хочу получить развод.
Глава 8
Если у Ричарда еще и оставались какие-то сомнения в отношении ее невиновности, они постепенно растворились в убийственной ярости на ее папашу-подлеца, который наверняка добился от нее подчинения с помощью рукоприкладства.
Еще один грех, за который мерзавцу придется ответить.
Ричард сам грозил отцу Ли разводом, но никак не ожидал услышать эти слова от своей жены.
– Прошу прощения?
– Я хочу получить развод. – Голос ее дрожал, но взгляд оставался твердым. Она подошла к каминной решетке и встала слишком близко к огню.
Янтарные крапинки в красивых зеленых глазах мерцали в свете пламени с искренностью, честностью, твердой решимостью.
– Разве вы не видите? Это же идеальное решение. Я знаю, вы не хотели жениться на мне. – Мягкий шелест шелковых перчаток сливался с потрескиванием огня. – Знаю, что мой отец принудил вас к этому браку.
Порыв пересечь комнату, взять ее дрожащие руки в свои и успокоить был очень силен, но Ричард заставил себя оставаться на месте. В голове зазвенели предостерегающие колокольчики. Пульс колотился, дыхание жгло в груди.
Или, быть может, это чувство вины рвало горло.
Он оказался не готов к этому моменту. К растущему восхищению. Дабы спасти его честь, она готова пойти на скандал развода?
Она заслуживает правды, но Ричард не может сказать правду.
– Это не так, Ли. Мне необходимо твое приданое, я уже говорил тебе. Мы с твоим отцом пришли к полюбовному соглашению…
– К полюбовному соглашению? Ха! Ни на минуту не поверю в это. – Она заходила взад-вперед перед камином, притягивая взгляд Ричарда к мягкому покачиванию бедер. Освещенные пламенем, ее ноги были отчетливо видны под мерцающим шелком. – Сегодня вечером ваши глаза метали в него молнии. Не сомневаюсь, что если б не присутствие духовного лица, вы бы придушили его.
Когда она двигалась, платье то раздувалось, то вновь обвивалось вокруг ног, лаская ее изгибы в чувственном танце.
– И нельзя сказать, что у вас не было на то оснований, – продолжала она, не догадываясь о страсти, разгорающейся в Ричарде, о неодолимом желании дотронуться ладонями до ее груди.
Он тяжело сглотнул, ничего так не желая, как прижаться губами к ее шее, пробежаться пальцами вдоль изгиба бедер и скользнуть под платье.
– Вы выполнили свои обязательства перед моим отцом, женившись на мне. – Она вытянула одну дрожащую руку. – А теперь мы оба можем получить свободу через развод. Это идеальное решение, и отец не сможет остановить нас.
Ричард силился внимать ее словам, но думал только о мягком повороте шеи, о нежной белизне плеч, спины… и груди – того немногого, что виднелось над скромным вырезом платья.