Подарить вам город

Яровой Юрий Евгеньевич

Однако, зацепившись мыслью за спасительный громоотвод (если гром грянет, сообразил он, все равно ведь придется и показывать этот... "дарственный акт", и рассказывать, как он у него оказался, как вообще появился на свет...), Лавров уже не мог отделаться от чувства, что тут нужно искать выход из положения, что только она, эта пигалица-дизайнер, впутавшая его в глупейшую историю, которая теперь грозит повториться, может отвести от него гром. Да и кто, кроме

нее, может подтвердить в случае необходимости, что "дарственный акт" не более чем шутка? "Надо все обратить в шутку - вот в чем решение вопроса", - обрадовался он и облегченно вздохнул. Теперь он знал, что нужно делать.

Проснулся Лавров рано - еще не было и шести. "Вот и хорошо, успею поймать до работы", - решил он, быстро и тихо, стараясь не будить назойливого соседа, умылся и вышел из гостиницы на площадь. Ему повезло: перед гостиницей стояло такси.

– Куда?
– спросил шофер, когда Лавров забрался в машину.
– В аэропорт?

– Нет, на Выборгскую.

– А поточнее?

Если б он знал поточнее! Помнится, дом стоял напротив проходной какого-то завода...

– Да там знаете сколько заводов!
– присвистнул шофер.
– Легче дедушку на деревне найти.

Тогда Лавров почти машинальным жестом протянул ему "дарственный акт".

– Забавно, - сказал шофер, возвращая Лаврову рулончик и с интересом оглядывая странного пассажира.
– Значит, ее и надо найти?

– Ее, - подтвердил Лавров.

– Ну что ж, попробуем, - сказал шофер, включая скорость.
– Город, значит, подарила? Богатая, однако...

Плутали они долго. "Этот?" - указывал шофер на дом. "Нет, - отвечал Лавров, приглядевшись.
– Там было три этажа, а окна такие... с полукружьем наверху..." - "Поехали искать полукруглые... Этот?" - "Нет", - мотал головой Лавров... Но все же нашли.

– Подождете нас?
– попросил Лавров, выбираясь под холодный моросящий дождь.

– О чем разговор!
– сказал шофер.
– Мне и самому любопытно посмотреть... Ишь, города дарит!
– рассмеялся он.

Этот смех неожиданно заставил Лаврова замедлить шаг - что-то неприятное уловил он в нем. Представил Томи в такси, бесцеремонный взгляд шофера... Но, понимая, что отступать уже поздно, быстро взял себя в руки и чуть не бегом поднялся на второй этаж. Вот и дверь, увешанная разноцветными почтовыми ящиками... Постоял в нерешительности, разглядывая табличку под кнопкой звонка с множеством фамилий... Но дело было не в том, что он не знал ее фамилии; его опять, как минуту

назад, у такси, охватил безотчетный стыд - что он ей скажет? На мгновение перед ним открылась вся бездна нелепости, дикости его приезда, но он тут же заставил себя вспомнить унижение, когда ходил с увольнительным "бегунком", вопросы, сочувствия... И решительно надавил на кнопку два раза.

Открыла та самая женщина и в том же, кажется, халате.

– Извините, Томи дома?

Женщина удивленно вздернула брови... Нет, не узнала.

– Томи? Конечно, дома.

Прошла вперед и постучала на ходу в дверь:

– Томи! К тебе гости.

Томи была уже одета. Даже в плаще.

– Вы?
– почему-то шепотом сказала она и бессильно опустилась на стул. Вы... приехали...

"Сейчас заплачет", - сообразил Лавров, шагнул к ней и протянул рулончик.

– Вы должны поехать со мной. Ваша грамота такое натворила...
– быстро и путаясь, сбиваясь с пятого на десятое, объяснил он ей свой нежданный визит, и было у него такое чувство, что это говорит кто-то другой - такой был у него чужой, фальшивый голос. И еще у него было явственное ощущение, что она ничего не слышит, ничегошеньки не понимает, о чем он ей талдычит. Смотрит на него, словно он свалился с неба - да так оно почти и есть, качает головой, не веря, и только бледность, все сильнее заливавшая ее и без того бледное, бескровное лицо, говорила о том, что главное она все же поняла.

– Вы не должны дарить такие бумаги, - исчерпав все аргументы, повторил Лавров.
– Вы слышите меня? Если такая бумага попадет в руки жулика...

– Но ведь это вам, - с отчаяньем, со слезами в голосе воскликнула Томи.
– Только вам...

– Мне одному не верят, - твердым, не терпящим возражений тоном и сам удивляясь, откуда этот тон в нем взялся, повторил Лавров.

Теперь она, кажется, все поняла. Несколько мгновений сидела поникшая, уронив руки на колени. Рулончик из ее рук выпал и закатился под тахту, но она этого, видно, даже не заметила. "Какая, однако..." - неожиданно для себя пожалел ее вдруг Лавров. Но вслух сказал:

– Не будем терять времени, вы опоздаете на работу.

Томи поднялась, окинула невидящим взглядом комнату...

– Что вы ищете?
– спросил Лавров.
– Свидетельство?

"Нет", - покачала головой Томи и открыла дверь.

Они вышли из подъезда, и Лавров поднял воротник плаща.

– А вы не боитесь дож...

И осекся: над головой Томи был зонтик.