Подарки, герои и прочие неприятности

Садыкова Татьяна

Слишком просто он попался, до глупого просто. Не почувствовав в словах девочки лжи, он опрометчиво кинулся за ней и угодил в ловушку.

Он бы осмеял свое простодушие, но на это не было времени. Никериал воззрился на стол, на котором лежали его отобранные вещи. Конечно, там не было ни оружия, ни сигнальных артефактов, только целительские устройства для диагностики организма пациента, но и этого магу было достаточно — все они содержали энергию. И если бы Ник сумел их активировать, а после украсть выпущенную для диагностики магию, то можно было бы попытаться избавиться от оков, повредив его энергетические узлы в печати, и уж тогда маг с легкостью выбрался бы из этой нелепой ситуации.

Целитель

попытался встать, но запнулся об неровную поверхность и с грохотом упал на пол. Перед глазами мужчины заплясали кровавые точки, а бок взорвался пульсирующей болью. Маг стиснул зубы, чтобы не закричать, и сдавлено дышал, пока боль в растревоженном боку вновь не затихла. Ник перевел дыхание, чувствуя, как по виску скатились капельки пота. Ему повезло. Судя по отсутствию топота и криков, падение мага осталось не замеченным для похитителей.

Подняться на ноги с завязанными за спиной руками оказалось непросто. Никериала шатало, а ноги подгибались от слабости, он из последних сил сделал рывок вперед и облокотился туловищем об стол. В голове на несколько секунд помутилось, ему стало душно, заложило уши. Он зажмурился, помотал головой и, развернувшись, сцапнул завязанными руками первый попавшийся артефакт.

На свое место он вернулся, тяжело дыша, и едва соображая от боли. Градом лился пот, руки потряхивало, а голова грозилась расколоться на две половины. На первый взгляд легкое задание обернулось для Ника целым испытанием.

Диагностический артефакт был круглый, чуть меньше ладони с отверстиями для забора крови и спрятанной внутри толстой иглой. Никериал покрутил в руке артефакт, и, найдя кнопку активации, нажал на нее.

Игла впилась магу в ладонь, словно изголодавшаяся пиявка и стала вбирать в себя кровь. По коже Ника пробежались мурашки — он чувствовал тонкие потоки энергии, понимал, как их перехватить и направить в нужное русло. Магия артефакта подчинялась не охотно, елозила, пыталась вырваться и вновь проводить то для чего его создали — для сбора крови, — но маг его переупрямил. Энергия потоком хлынула на оковы, нарушая его энергетические связки, но к сожалению, в артефакте был не такой большой заряд, чтобы он сумел «обрушить» более сильный артефакт-кандалы, а лишь немного его ослабил. Но и этого было достаточно.

Ник почувствовал как холодные тиски сжавшие его очаг постепенно отступают. Осталось лишь распутать нарушенные связи оков, чтобы от них избавиться — дело было кропотливым и долгим, но у целителя не было иного выбора.

Но как только первый узел печати был разрушен и в очаг окрыленного успехом мага по капле стала поступать энергия, дверь в погреб раскрылась. Ник тут же потерял концентрацию и уставился на новоприбывших. Вместо Лукреции и жреца к Никериалу подошли двое широкоплечих мужчин бандитской наружности. Маг едва успел спрятать в кулаке диагностический артефакт, как они рывком его подняли на ноги и накинули на голову мешок.

***

Занимался рассвет. Темное лиловое небо озарилось росчерком еще едва видной багровой окаемки солнца. В предрассветные часы на улицах столицы было на удивление тихо и безлюдно: самые порядочные горожане только вставали, а лихой люд наоборот укладывался спать. Около моста, что пролегал через широкую реку и соединял ремесленный квартал с торговым остановилась крытая повозка. Из нее вышли двое здоровых мужчин, вытолкнув за собой Никериала. Они сдернули с его головы мешок и маг, проморгавшись, с заметным удивлением воззрился на место прибытия. Он ожидал увидеть лес с выкопанной могилой, кладбище, на худой конец порт с кораблем иноземных работорговцев, но никак не городской мост. Тот был каменным, широким — шириной больше трех телег,

с арочными переходами и основательными каменными опорами.

Целитель в смятении посмотрел на это чудо архитектурой мысли, совершенно не представляя, что хотят его похитители. Сбросить с моста вниз? Но в данный момент была зима и река под мостом давно скрылась под толстым слоем льда и снега. А, может, утопить в ледяной воде, чтобы тело утопленника выплыло лишь весной? Но есть куда более легкие способы убийства.

Пока маг в недоумении осматривался вокруг, бандиты грубо пихнули его в спину и чуть ли не подручки повели за пригорок вниз под мост. Дорога туда была утоптанная, на снегу остались следы телег, коней, а около самих опорных балок прямо на замершей реке Ник увидел людей. У мага прокралось нехорошее предчувствие — их было слишком много для одного убийства ни в чем не повинного целителя.

Подойдя поближе, Никериал увидел бочки, которые эти люди катили к балкам, тихо матерясь себе под нос. Бочки были тяжелые, большие, маг подметанным глазом заметил даже печати на их крышках и тут его озарило. Целитель споткнулся об снег и замер, изумленно взирая на рабочий процесс. В его голове потоком промелькнули мысли, сложившись в цельную картину — они хотели взорвать мост и, судя по количеству бочек, не оставить на нем и камня. Ник увидел Лукрецию, которая буднично руководила процессом и в нем полыхнула ярость.

«Вот что значит оставить „козлом отпущения“? Они хотят обвинить его, Никериала Ленге, в подрыве моста?!»

Учитель всегда говорил Нику, что бить женщин нельзя, впрочем, сразу ехидно добавляя, что если же на тебя напала гарпия, то это совсем другое дело. А одна гарпия у него на примете уже была.

Еще трясясь в повозке с мешком на голове и будучи придавленный его милыми сопровождающими, Ник избавился от оков: он, сконцентрировавшись, распутал энергетические узлы, не обращая внимания на окружающую действительность, благо бандитам не было дела до пленного — они между собой травили пошловатые анекдоты. И сейчас маг только дожидался, когда истощенный очаг заполнится энергией необходимый для творения заклятий.

— Добро пожаловать! — увидев его, к ним подошла Лукреция, сияя как начищенный золотой. — Скоро будет начало представления, на котором тебе, тварь, отведена главная роль!

Она была настолько взбудоражена предстоящим действом, что ее распирало изнутри желанием поделиться своим гениальным планом со своим злейшим врагом. А лихорадочный блеск глаз навивал магу мысли о потери этой женщиной последних капель рассудка.

— Видишь бочки? — она махнула рукой на работающих людей. Налаженная работа спорилась и почти все бочки сгрузили с телег и расставили пирамидами возле опорных конструкций моста. — Больше пятидесяти бочек доверху набитых порохом — рванет так, что сама Пресветлая в чертогах вздрогнет!

— Я заметил. Но не понимаю, причем здесь я. Поджечь фитиль?

Она улыбнулась и почти ласково промурлыкала.

— Конечно, откуда такой гниде знать, что сегодня Великий День Скорби?

Ник помрачнел. Он не был силен в праздниках королевства, считая их пустой тратой времени и денег, тем более в праздники всегда было больше пациентов — люди расслаблялись и находили на свою голову приключения, поэтому он даже их недолюбливал. Но Великий День Скорби для мага был особым днем, ведь на нем чтили жертв эпидемии черной заразы, которая принесла королевству и ему лично столько горя. Эпидемия меньше чем за год скосила больше половины населения королевства, включая магов и целителей, а самого Ника объявили виновником трагедии. Травля мага продолжалась больше пятидесяти лет и только недавно он был официально оправдан королем Арианом.