Подарок для герцога. Вернуть отправителю!
Шрифт:
Совсем скоро черно-зеленое пятнышко стерлось из пейзажа. И мое внимание заняла другая картина: Габриэл обходил с пожилым воякой посты и что-то вдохновенно обсуждал…
Хватит, Лизавета! Хватит пялиться на собственного мужа и облизывать глазами чертов силуэт!
Лучше делом займись: накорми грумля, примерь пальтишко, прогуляйся до гостевых комнат под личиной принцессы… Эльяна, замковая горничная, говорила, что леди Ротглиф обычно ночует над покоями герцога. И жжение под ребрами подгоняло меня к пустым лестницам и коридорам.
Если
Глупая, беглая, нежеланная, бесправная «герцогиня»! Тебе ли ревновать ненастоящего мужа?
Пока я раздраженно сопела, Габриэл запрыгнул на фиолетовую харпию и устремился к замку. Видимо, получил срочные новости из столицы и спешил поделиться ими со старшим величеством. Все, что нынче волновало герцога, – это безопасность Двора, непредсказуемый «гулящий» туман и полчища рогатых.
Завязав поясок, я заправила кулончик под шейный платок и натянула кожаные ездовые перчатки. Полупальто едва прикрывало бедра, голенища сапог доходили до колен. Странно в «походном» виде перемещаться по замку… Но для принцессы этот наряд был точно вторая кожа.
– Гала?
Окрик Габриэла настиг меня на верхней ступени. Я не успела спуститься из девичьего крыла: герцог стоял внизу. И кого-то дожидался.
– Га-а-аб? – удивленно протянула я. – Ты вроде спешил куда-то, я видела в окно.
– Я спешил сюда, сестра, – хмыкнул он и протянул руку в перчатке, предлагая спуститься.
Каких-то двадцать ступеней, а как трудно их пройти, сгорая под плотоядным, хищным взглядом.
– Ко мне? Мы же виделись за завтраком и все обсудили, – улыбнулась ему нервно.
Я проскользила рукавицей по красивым перилам, выточенным из цельного сиреневого кристалла, и встала перед «братом».
– У меня для тебя сюрприз, – выдохнул Габ и решительно притянул за поясок. Приобнял ласково, по-семейному, словно не мог побороть прилив родственных чувств. Уткнулся носом в косу, переплетенную над ухом, жадно вдохнул. – Сестренка.
– Для меня? – удивленно уточнила, понимая, что бессовестно повторяюсь.
– Именно для тебя, – прохрипел он убежденно и, подхватив под локоть, потянул к выходу. – Только прошу без радостных визгов, с ночи голова гудит…
Я встревоженно шла рядом с Габом, подстроившись под его широкий, уверенный шаг. Мы направлялись к дальнему загону, из которого всю ночь разносились жуткие загробные подвывания.
Что может заставить Галлею визжать от радости? И не заставит ли это меня визжать от ужаса?
– Сейчас не лучшее время для развлечений, Габ, – бубнила я, жмурясь сослепу.
Свежий снег искрил слишком ярко, напористо, неотвратимо. А солнечные очки в Сатаре еще не изобрели.
– Я целый день эвакуировал Двор, потом половину ночи выставлял заслоны и осматривал гарнизон. Мне надо развеяться, сестра, – сухо процедил «братец-кворг» и толкнул деревянную дверцу отдельностоящего загона.
Я наконец смогла открыть глаза и оглядеться. И первым увидела опаленный до черноты косяк.
Насколько
– Харпемейстер выписал для тебя драконицу из Сандера. Самка только прибыла, еще не обвыклась, – прошептал Габ с неопознанной хрипотцой и толкнул железные створки. Загончик в загоне. Как у нашего грумля, только раз в двадцать больше.
На свалявшемся сене, дымя чернильно-черными ноздрями, похрапывала чешуйчатая зверюга размером с легковой автомобиль. Сколько лошадей под крылатым чудищем – история умалчивала. Полагаю, всех, кто пытался провести техосмотр, драконица с аппетитом сожрала.
О да, это была она, самка летающего ящера! С перепончатыми иссиня-черными крыльями, переливающейся фиолетово-зеленой чешуей и острыми когтями (каждое размером с мой утраченный телефон).
– Ба-а-атюшки… – тихонько проскулила я, даже не пытаясь имитировать восторг.
– А глаза какие, ты только глянь, сестренка! – нахваливал герцог.
– Не буди ее! – взвизгнула я, и тварь проснулась.
Уставила на меня пытливый огненно-желтый глаз, разделенный надвое черной полосой. И угрожающе зарычала.
– Какой же ты стала трусихой, Гала, – рассмеялся кворг. – А ведь мечтала быть летучей наездницей! Ты знаешь, что означают джантарные глаза?
Я ошалело помотала головой. Галлея наверняка знала, она драконью энциклопедию до дыр затерла…
– Не помню. Габ, я… мне бы на воздух… тут пахнет…
Смертью. Там пахло моей быстрой и болезненной кончиной.
– Цолборн, оседлай огненную крошку, мы с Галой покатаемся, – велел Габ кому-то за нашими спинами.
Ох, богини… Пусть бы там стояли пожарные, МЧС-ники и санитары психдиспансера.
– Это полностью безопасно, тэйра Грейн. Хаурра воспитанная, смирная девочка. Даже когда сердится, огонь глотает… Отчего потом неделю мучается несварением, – лучисто произнес парнишка лет восемнадцати. В кожаном фартуке и огнеупорных перчатках.
То ли помощник придворного харпемейстера, то ли консультант, что прибыл из Сандера с чешуйчатой «крошкой». Растолкав сердитую зверюгу, он набросил той на шею лассо и потянул на снег.
– Разве какой-то праздник, Габ? – улыбнулась я сквозь подступающую к горлу панику. – К чему такие щедрые подарки?
Я не полезу на это. Не полезу! Пусть хоть прямо в пахучей конюшне церемонию завершает!
– Пришло время исполнять желания, – туманно промычал герцог и подтолкнул меня к рычащей ящерице.
– Ну-ну, Хаурра… Это не еда, это пассажиры. Не жрать. Катать! – кричал парнишка прямо в сердитую морду. Бессмертный. – Сделаете маленький круг над горой, мой тэр, ладно? У нее крылья еще не размяты и дезориентация на лицо. Малышка летом в спячку ушла, а тут зима.
Драконица удивленно зарылась ноздрями в снег и громко чихнула, растопив горячим выдохом сугроб. Лужица докатилась до моих сапог, и я обреченно охнула. Мы все умрем.