Подарок инкассатору
Шрифт:
— Так! Все успокойтесь и замолчите, — велел, наконец, Серега. — Для начала послушайте меня, потом Федот передаст, что именно требуется каждому из вас лично. Вы прежде все хорошенько обдумайте, чтобы сто раз по пустякам его не дергать, потом скажите, что желаете… посетить льдину для конфиденциальных переговоров. Понятно? Хорошо.
Так вот. Угроза Застолью и всем вам, о которой я предупреждал, кажется, миновала. Возможно, только временно. Поэтому бдительность не теряйте — если вас вдруг вздумает достать из серванта на свет божий кто-то помимо меня, моментально замрите и не шевелитесь. Кстати, господа, все ли познакомились с новым
Маша… не надо кричать, я все равно ничего не понимаю. Все вопросы — через Федота. А для начала после нашего, так сказать, собрания подойдешь к Никодиму — тот, который со штык-ножом. Никодим в Застолье за старшего, он все тебе подробно объяснит и, возможно, для начала поручит какую-нибудь работу. Рекомендую его слушаться… Пока все. Сейчас — общий завтрак.
Серега пошмыгал носом, чихнул, и живчики тут же похватали со стола бутылки и закуску.
— Чего тебе, Федот? Хочешь посетить льдину. Ну, давай.
По жестикуляции глашатая, он быстро понял, что тот сожалеет об исчезнувшей курице, просит сделать новую, также просит, расширить скотный двор, добавить живности — кроликов и уток, и в связи с этим просит, помимо Степана, дополнительного помощника, вернее, помощницу — Тамару.
— Вообще-то Тамара на кухне Зинаиде помогает… С другой стороны, нужна же на скотном дворе птичница. Вот пусть Тамара птицей и занимается, а я помимо уток еще и гусей слеплю. Только после, после. А по поводу Тамары — предупреди Никодима.
Серега отыскал глазами коменданта. К нему как раз подошла Машка. На кухне Никодим с ней разговаривать не стал, прихватив бутылку пива, взял девушку за локоток и повел в свою комнату. Вообще-то объяснить, как нужно вести себя в Застолье можно было и за столом в присутствии Влада, с которым Машка провела минувшую ночь. Но вскоре стало понятно, почему Никодим решил уединиться с новенькой. Закрыв за собой дверь на щеколду, комендант что-то сказал девушке, и та, помедлив совсем немного, принялась снимать с себя одежду. Будь сейчас на ее месте кто-то другой, Серега, скорее всего, вмешался бы. Но в этом случае… Возможно, Никодим ей даже не угрожал, а просто предложил, как сказал бы водитель Краснов, по-быстрому разделить с ним койку. Серега же рекомендовал Машке слушаться коменданта. Вот она и послушалась…
Может быть, вообще нет необходимости активно вмешиваться в жизнь Застолья? В смысле, кому-то что-то разрешать, запрещать, рекомендовать. Пусть сами разбираются. В конце концов, все живчики практически в равных условиях. Подумаешь, комендант владеет штык-ножом, это ни в коем разе не спасет его, если вдруг, выбрав удобный момент, даже хиленькая Ниночка сможет столкнуть его за борт.
Костикову повезло служить в пограничных войсках, где практически не было так называемой, дедовщины. Другими словами: старослужащие не издевались над молодыми и, отношения между ними складывались строго «по уставу». Во многом потому, что каждый день пограничники получали в руки автомат с боевыми патронами — чтобы всей заставой по тревоге убежать на, так называемый, «рубеж прикрытия» и не допустить нарушения границы, или отправиться втроем в пятнадцатикилометровый «дозор» и тому подобное. Ну, и кто станет унижать человека, зная, что на следующий день он может «случайно» выстрелить тебе в спину?
Если же учесть, что старослужащие и новобранцы вместе делили, так сказать,
«Ладно, на некоторое время стану просто наблюдателем, а когда возникнет необходимость, можно будет и вмешаться», — решил Серега.
Вспомнив про обещание Клюеву слепить к понедельнику фигурку его начальника, подполковника Заводнова, он отодвинул композицию Застолье и на ее месте разложил коробочки с пластилином. Достал фото юбиляра, включил музыку и принялся за работу.
Ему очень нравились именно такие типажи, то есть не стандартные лицо-фигура-одежда, а чтобы присутствовало что-то свое, особенное. И в этом плане подполковник Заводнов был очень даже хорош: во-первых, густые седые брови и усы — уже узнаваем; во-вторых, этакий толстячок с «пивным» пузом; в-третьих — милицейская форма. Нет, в данном случае лепить милиционера на рыбалке он не собирался, но брюки с лампасами и отброшенная в сторону фуражка в совокупности придали бы композиции своеобразный шарм.
Нравилось Сереге и то, что не надо напрягать воображение при создании сюжета. Клюев попросил слепить подполковника, сидящего с удочкой на берегу водоема, с огромными глазами, открытым ртом и показывающим руками, какую он большую поймал рыбу, хотя на самом деле на крючке — мелюзга. Для Сереги сотворить такое было делом техники.
Он даже не стал задумываться, исправлять или нет частично вылепленную голову, которая по масштабу — в плане толщины щек и подбородка казалась для подполковника слегка мелковатой. Серега просто напросто отложил заготовку в сторонку и для новой головы отщипнул пластилина побольше — отсечь лишнее никогда не было поздно.
И ведь получилась, очень даже узнаваемой получилась голова подполковника Заводнова: седые брови, усы, округленные глаза, длинные руки, разведенные в жесте рыболова-хвастунишки… Сидел он на берегу, на зеленеющей травке — в закатанных болотных сапогах, брюках с лампасами и в бушлате. Милицейскую фуражку Серега лепить все-таки не стал, вместо нее на голове подполковника была типичная широкополая рыбацкая шляпа.
Имелись в композиции, названной «Рыбацкой счастье», и воткнутые в воду рогатульки, и удочка с окуньком на крючке, и коробочка для червей, и ведерко под рыбу, к которому незаметно для рыболова подкрадывалась кошка. Размещалась композиция на круглой платформе диаметром сантиметров восемь — как раз под соответствующую пластмассовую коробочку.
Немного подумав, Серега слепил еще и компактный рюкзачок, из бокового кармана которого торчало горлышко бутылки, но добавлять его к рыболову-хвастуну пока не стал — насчет этого следовало посоветоваться с Борисычем.
Пальцы скульптора жаждали продолжения действия, тем более, заготовка для головы уже имелась, а у него давно зрела идея создать очередную рыболовную композицию под названием «Необычный улов». Оригинальность сюжета была в том, спиннингист при забросе зацепил блесну не за подводную корягу и не за ветку дерева, а за бюстгальтер загорающей на берегу девушки и, к своему огромному смущению, сорвал его с растерявшейся красавицы.