Подарок
Шрифт:
По этой причине я в тот момент сидела и листала то взад, то вперед сценарий, не замечая ничего вокруг. А зачем оно мне было? Все равно никому не было до меня дела, и мне было не до них. И все же я чувствовала на себе чей-то взгляд из-за неприятного ощущения, будто глаза оставляют на человеке холодный след.
Довольно бодро и весело Стивен зашел в зал, я подняла глаза и окинула всю группу взглядом, чуть ли не оступившись о взор Томаса, нацеленный на меня. Я не заметила его присутствие, отчего еще более смутилась, ведь я теперь, выходит, замкнутая, невежливая дикарка! Какой ужас! Какое ужасное впечатление я на него произвела на второй день после нашего знакомства.
Все мы сели в один ряд, Томас сел на противоположный край, поэтому я не могла увидеть его так, чтобы этого никто не заметил. Так что мне пришлось смотреть на актрис, пробующих занять место Карины, вместо того, чтобы проводить время с удвольствием.
Карина зашла самой последней. Ее вид отличался от того, который я запомнила. Она придала своим иссиня-черным волосам карамельный оттенок, а вместо светлых почти незаметных глаз мы видели карие, темные линзы. Она осуществила мой замысел, хоть его я не озвучивала.
Было ощущение, что Карина родилась для этой роли. Да, вроде в актерском мастерстве нет ничего сложного на первый взгляд. Но тогда почему кто-то не может изобразить радость, искреннюю печаль, а вся их игра выглядит, как ложь? Некоторые говорят, что для прекраснейшей игры надо учиться врать, а кто-то – что надо поверить в то, что говоришь. Кому верить? Но я, человек твердых моральных принципов, придерживаюсь второго мнения.
Отрывок Карины был тем же, что и у Томаса. Никто до Карины не передавал жутчайшую боль предательства и мужество хриплым от слез голосом. Она сама придумала это, не было таких указаний в сценарии. Но на особенную роль не ищут обычных, которые слепо выполняют указания, а ищут особенных актеров, которые имеют свои мысли в голове.
Уже на выходе Карина окинула нас взглядом. Она удивленно посмотрела на меня. Карина выглядела так, будто увидела восставшего из мертвых. Но в данном случае, можно считать это аллегорией. Я была восставшей из неизвестности. Она улыбнулась напоследок и ушла.
Позже мне пришло сообщение. Оно было от Карины: «Почему ты не сказала, что эти книги – твое творение?». Я ответила ей так, как думала: «А ты разве поверила бы, что я, обычный маляр, являюсь тем самым автором «шедевра чувств и сражений», как ты сама выразилась?». Она ответила мне: «Ты была не обычным маляром. Я видела, что ты можешь больше, чем просто портрет. Я бы поверила». Но я бы нет, что я ей и написала. Она же отреагировала на мою реплику так: «Ты, как мне кажется, и в себя-то не веришь».
Я задумалась. А ведь это правда. Я многое могу. Могу решить сходу сложные задачи по физике и математике. Написать сразу главу, маленький рассказ. Я написала бестселлер, который прошел в массы с невероятной скоростью. И я все еще продолжаю не верить в себя.
Это мой образ жизни.
Не верить в себя.
Всю жизнь я не верила, что смогу добиться того успеха, что мне так вожделен. Я старалась, но боялась, что старания не оправдаются, поэтому всегда готовила себя к худшему. Я всегда была максимально уверена в своем провале. Всегда ненавидела себя и видела свое будущее только как горы неудач.
Когда я влюблялась или мне просто нравился парень, я всегда представляла первым делом, как он втопчет меня в грязь, если узнает о том, что я чувствую. А если я представляла, как мы встречаемся, то всегда отношения в мечтах не были долгими, а в расставаниях была виновата я.
Я не верила в себя и в школе. Я всегда учила теоремы, определения и чаще всего знала, как решать ту или иную сложную задачу, которую никто не мог решить. Но я всегда боялась ошибиться, поэтому чаще всего не поднимала руку. Я слабо
Как приятно осознавать, что ты не тот неудачник и бездарь, которым себя считал. Может, чуть-чуть лучше. А может, намного лучше.
4 глава. Начало начал
Еще в течение месяца проходили различные кастинги и просто наборы в массовку. Еще через пару недель съемочная группа собралась для начала процесса. Я с нетерпением ждала этого дня, чтобы снова увидеть Томаса и Карину. Чтобы найти в них своих друзей. Перестать быть одной. Я изрядно устала спать и просыпаться одной. Не видеть новых сообщений каждый раз, что заходила в соцсети, устала справлять праздники в одиночестве, разговаривая с родственниками по телефону.
Весна немного затянулась, поэтому все еще было прохладно. Везде была грязь и сырость, свойственная любому времени года в Англии. Мы с группой руководителей решили отснять некоторые сюжеты в Ливерпуле и около него, пока не появилась яркая зелень, пока не стало жарко. Каждый день был ценен.
Первый день съемок. Я не могла в это поверить. Вокруг было шикарное оборудование, обсуждали рабочие моменты знаменитые успешные люди, в числе которых теперь была и я, и все-все, что обычно бывает на всех съемках. Стулья с надписями, кому они принадлежат, стояли вдоль сцены. Фургоны ждали своего момента для того, чтобы предоставить людям место для грима, для переодевания и укрытие от непогоды. Софиты, громкоговорители, видеокамеры, краны завораживали дух девушки, еще не видавшей такой роскоши в своей жизни ни разу. Вот она – романтика, о которой я мечтала так много лет.
Полная энтузиазма, я осматривала начало плода своих трудов. Я вся светилась от счастья. Исполнилась одна мечта из списка моих самых больших и несбыточных. Конечно, я надеялась, что фильм получится не хуже книги и принесет достаточно денег и известности, каждому стоящему здесь человеку. Однако на тот момент для счастья мне было достаточно и того, что съемочный процесс начался.
Неожиданно я столкнулась с кем-то, кто тоже был заворожен чем-то. Это был парень, чье мускулистое плечо я почувствовала даже через куртку. От него повеяло чем-то приятным, какими-то пряностями, но я не разбиралась в запахах трав так же, как и сейчас, ведь я не гурман, чтобы разбираться. Но все же определить, что запах приятный, я могла.
Я подняла голову, попутно извиняясь. Это был Томас. Он светил своей чистой, лучезарной улыбкой, что заворожила меня еще в нашу первую встречу.
– Здравствуйте, мисс Баттер, – и снова его мягкий голос, растворяющий меня в мечтах, но на сей раз впервые обращенный ко мне. – Как вы?
– Здравствуй, Томас. Я? Ну… – я не знала, что ответить, не могла связать даже пару слов.
Я столько лет боролась со своей слабостью – застенчивостью – и победила, но спустя годы пребывания в замкнутом круге общения и одиночестве я потеряла это способность. Я прочистила горло, оправдывая тем самым свои запинки.