Подчинение
Шрифт:
– Пожалуйста, - говорю я ему.
– Убери это.
Он хмурится.
– Ты не считаешь себя красивой?
Он направляет телефон прямо на меня.
– Джереми, пожалуйста, - прошу я.
– Не заставляй меня смотреть.
– О, - говорит он, до него, кажется, наконец-то дошло.
– Ты беспокоишься из-за этого.
Он тянется к моей щеке. Я вздрагиваю от его прикосновения.
– Пожалуйста, Джереми.
– Хорошо.
Он прячет телефон в карман.
– Легкое несовершенство делает
Я чувствую непреодолимое желание закричать на него, сказать ему, чтобы прекратил эти насмешливые комплименты.
Вспомнив, к чему привело подобное поведение вчера, я забываю об этом.
Я ничего не говорю. Я боюсь того, что случится, если я открою рот.
Стоунхарт указывает на кресло.
– Должны ли мы?
– спрашивает он.
Он предлагает свой локоть. Я беру его, и он ведет нас к креслу.
Понятия не имею, что за игру он играет.
Он первым садится в кресло и указывает на свои колени.
– Садись, Лилли.
Я не могу ослушаться его. Я сглатываю и сажусь ему на колени. Он оборачивает руку вокруг моей талии.
– Расслабься, - шепчет он мне.
– Ты так напряжена. Подарки скоро будут здесь.
Я стараюсь сделать так, как он хочет. Быть рядом с таким мужчиной, делает меня слабой.
Я ненавижу то, что я не могу контролировать эту реакцию. После того, через что он заставил меня пройти, его обещания гораздо большего, я должна чувствовать к нему отвращение.
Но где-то глубоко внутри, в самой сердцевине, зарождается желание. Словно саженец тянется к солнечным лучам.
Я чувствую, как в кармане вибрирует телефон Стоунхарта. Он пытается вытащить его.
– Ах, - объявляет он.
– Они уже здесь.
Свет в комнате гаснет. Лишь одна левая лампа светит на столб. Странное чувство смотреть на всё это извне.
– Джереми, - спрашиваю я, напрягаясь.
– Что происходит?
– Не волнуйся, дорогая, - говорит он.
– Я нанял для нас аниматоров. Трех.
Музыка в стиле барокко заполняет комнату. Она повсюду, создавая впечатление живого оркестра. Должно на потолке и в стенах спрятаны колонки.
Я слышу, как за нами открывается дверь. Вытягиваю шею. Появляются двое мужчин во всем черном. Сажусь поудобнее, чтобы лучше было смотреть, рука Стоунхарта сжимается на моей талии.
– Стойте там, где стоите.
Я откидываюсь назад.
Мужчины возвращаются с матрасом. Музыка продолжает играть на заднем фоне. Один мужчина стелит простынь, другой приносит подушки. Вскоре в центре комнаты появляется красивая, идеально сделанная кровать.
– Я знаю, о чем ты думаешь, - шепчет Стоунхарт.
– И нет эта кровать не для нас. По крайней мере, не сегодня.
Его голос становится ниже и глубже.
– Вместо того, чтобы трахаться самим, - говорит он.
– Мы будем наблюдать за тем, как это делают
– Что?
– шиплю я.
– Ты слышала меня. Наслаждайся шоу.
Входит трое женщин. Каждая одета в шелк, прозрачные платья. разных цветов. Красный, фиолетовый и синий.
Взявшись за руки, они пробегают вокруг нас. Изящные, как балерины. Их шаги соответствуют музыке. Они хихикают и смеются, когда бросают ленты из кружева в воздух. Я сижу у него на коленях натянутая, как струна.
Когда одна из танцовщиц идет кровати, другие следуют за ней. Она манит девушку в синем поцеловать её.
Они начинают целоваться горячо и чувственно. Третья женщина нежно ласкает их тела.
Спустя какое-то время я чувствую, как рука Стоунхарта путешествует по моей ноге. Я сжимаю колени вместе, чтобы помешать ему.
– Лилли, - говорит он мне на ухо.
– Шоу заводит меня.
Его низкий рык заставляет пульсировать мой клитор.
"Стоунхарт - плохой человек", - хочу закричать я своему телу.
– "Перестань так реагировать на него!"
К счастью, его рука не движется дальше моего бедра. Мои глаза снова фокусируются на трех любовниках. Верх уже снят, и они поглощают друг друга абсолютно раскованно, не обращая никакого внимания на то, что за ними наблюдают. Есть что-то очень тонкое и чувственнное в том, как они кончают вместе. Не грубо и принужденно, а мягко. Искусство.
Больше похоже...на занятия любовью.
Тепло проходит через меня. Я прочищаю горло, пытаясь забыть, как рука Стоунхарта прикасалась к моей обнаженной коже.
Это только привлекает его внимание ко мне.
Мое дыхание учащается, когда рука Стоунхарта перемещается мне между ног.
Противоречивые чувства бушуют внутри меня: отвращение от того, как мое тело реагирует на него. Раздражение от того, какой слабой он меня делает. Но несмотря на всё это, я чувствую прилив необходимости.
Я пытаюсь игнорировать это. Я стараюсь не обращать внимание на стоны, что заполняют комнату. Я пытаюсь игнорировать пальцы, что ласкают меня.
Но когда первые признаки удовольствия распространяются по моему телу, я резко вздыхаю.
Стоунхарт удваивает свои усилия. Я вздрагиваю, когда еще один всплеск удовольствия покоряет меня. Я хочу оттолкнуть его руку, чтобы остановить наттиск на мои чувства.
Но я не могу. Я не могу позволить себе бороться с ним...я не хочу вызвать его гнев.
Я впиваюсь ногтями в подлокотники. Его пальцы продолжают двигаться, как будто играя на арфе. Темнота в комнате и представление передо мной не дают мне сосредоточиться ни на чем, кроме секса. Сердце бешено колотится, дыхание учащается. Я чувствую, как грудь становится тяжелой и чувствительной. Я делаю всё, что могу, чтобы бороться с той животной реакцией, что вызывает во мне Стоунхарт.