Подчиняя вселенные
Шрифт:
И ты вперед идешь сквозь боль и мрак,
Бросая трупы в бездну пепелища,
Ты отомстишь, падет последний враг,
И на чужих руинах ветер лишь засвищет.
Затворник понимающе смотрел на Клипарда, даже не делая попытки подойти, когда последний из успокоенного экипажа очутился на своем месте и занялся привычной работой.
— Теперь мне предстоит самое сложное, — констатировал монах,
Все уставились на него, будто на мессию.
— Я хочу выйти в открытое субпространство, — провозгласил Паладин.
В рубке повисла мертвецкая тишина. Никто не осмеливался даже дыхнуть.
— Не городи чепухи, — попробовал осадить Стигнея Антон. — В подпространстве человек выжить не может!
Затворник с немым укором посмотрел пилоту в глаза. Некоторое время они буравили друг друга взглядами. Наконец, коричневые очи Клипарда сдались перед черными, как обсидиан зрачками монаха.
— Я ведь говорил, — победно провозгласил Затворник, что являюсь не совсем человеком! Скорее, его до невозможности улучшенной копией. Выжить в субе не настолько сложно, и ты скоро сам в этом убедишься, — обратился он к Антону.
— Мы организуем тебе самый лучший скафандр, — вскочил со своего места командир корабля. — Боцман!
— Ай, сер, — ответил вояка, также приподнимаясь со своего места. Он сегодня, видимо, старался доказать, насколько является дисциплинированным бойцом. — Чем могу…?
— Не надо, — прервал его монах. — В скафандре я не смогу проделать и трети необходимых движений. Дайте мне только шлем и запас воздуха на два часа. Несмотря на обильное использование кислорода, поскольку буду дышать раз в пять быстрее, чем обычно, думаю, что справлюсь за двадцать минут. На всякий случай можно подбросить также дополнительную капсулу для верности.
Ува почти бесшумно бросился к резервному шкафу для аварийного выхода в открытый космос и протянул выуженные оттуда серебряный гермошлем и две капсулы с химическим составом, на котором красовались черные «3,5 часа».
— Спасибо, — поблагодарил боцмана монах, осторожно, чтобы не зацепить свой опять появившийся в момент опасности зеленеющий ореол, напяливая шлем на голову и подсоединяя к нему воздушную капсулу.
Только соприкоснувшись с гибкой тубой из металлического шлема, баллон сразу же поменял цвет. В нем начались химические реакции, соединялись полезные составы, сам сосуд немного раздулся и, будто подкачивая полезный состав ко рту новоиспеченного Паладина, едва слышно задышал, сокращаясь и расширяясь своим флаконом.
— То-то же, — довольно прошипел Стигней, направляясь в сторону центрального шлюза и вытаскивая на ходу своего смертоносного спутника.
— С богом, — ритуально послал его вдогонку Бибул.
— С чертом, — откликнулись другие члены экипажа, наблюдая, как из шлюзовой камеры выходит игрушечная копия монаха и, ритмично взмахивая конечностями, приближается-подплывает к спрутам.
Подпространство
— Первый ушел! — радостно заорал Джумас, подпрыгивая на стуле и забыв, видимо, о своей прошлой ревности.
Действительно, монаху удалось приблизиться к противной, покрытой роговыми наростами и толстыми бородавками роже одного из чудовищ. Тотчас же ослепительно зеленый свет раскромсал субпространственному животному оба глаза.
Из образовавшихся ран хлынул дым, служивший твари кровью. Она бессильно опустила свои щупальца и медленно отлетела от места схватки. Товарки павшего исчадия радостно запели что-то, их громогласное, очень приятное на слух пение прошло даже сквозь непроницаемые звуковые фильтры и люди забились в экстазе.
— Записывай, — охнул компьютеру Антон, откидываясь на сидение и почти сползая на пол.
— На женщин такое не действует, — хмыкнула в динамиках Катти. — Не зря некоторые ученые называют этих созданий космоса сиренами. Вам бы, товарищи, уши воском залепить!
Но ее никто не слышал.
А в подпространстве тем временем разыгрывалась драма. Для монстров, конечно! Почти все уцелевшие спруты рвались в попытках отпотчевать за тремя уже павшими собратьями.
Затворник, упорно вился вокруг них, разя по сторонам своим смертоносным побратимом.
Божественное пение почти утихло, и мужской экипаж смог отдышаться. В просторе витали только три уцелевших твари. И одна из них на всех парах неслась к их кораблю. Вслед за нею летел, размахивая крутящимся, словно пропеллер, мечом, Стигней. Но он катастрофически не успевал.
— Нам пиз… — констатировал боцман, но резкий окрик капитана заставил его заткнуться.
— Приготовить орудия! — Антон старался проигнорировать вздувшиеся от возбуждения криком созданий субпространства штаны. — Наводчик и артиллеристы — на готовь!
— Ай, сер, — дружное трио громогласно рыкнуло в свои микрофоны.
— Что же его сюда влечет? — спросил Клипард. Затем, вспомнив что-то, он стремглав бросился из рубки.
— Куда? — первый помощник был явно ошеломлен. Такого быть не может, чтобы в боевой обстановке капитан плевал на все инструкции.
— На камбуз, — последовал ответ.
Летчик изо всех сил бежал на кухню, размахивая расчехленным иглометом. На коротком стволе мерцала лампочка, показывая полную боевую готовность пистолета. Но Клипард не мог успеть, вскоре корабль погибнет, монах задохнется, а неведомый портал в маленький неизвестный мир так и останется закрытым.