Подчиняясь желанию

Райз Тиффани

– Да. И нашел глотательницу огня. Не особо полезный талант, но, безусловно, интересный. Как и то, что твоя мать умерла, когда тебе было девятнадцать.

Шарлотта сглотнула.

– Автомобильная авария. Это не интересно. Это ужасно.

– Ужасно, tr`es. И ты бросила учебу, чтобы растить младшего брата, вот что интересно.

– Саймон и мой отец не ладят. Брат был в ужасе от перспективы жить с отцом. Но судья, слава Богу, был на нашей стороне.

Кингсли улыбнулся ей поверх очков.

– Твой отец не очень

хороший человек?

Шарлотта сильнее затянула халат.

– Он строгий, консервативный человек. Однажды я задержалась на час после отбоя, когда мне было шестнадцать. Я была в кино с подругой, и потом мы пошли есть мороженое. Он вообразил себе самое ужасное, обзывал меня шлюхой, дрянью и другими словами. В том году он и мама, наконец, развелись. Я не могла позволить Саймону переехать к нему. Особенно после...

– Твой брат гей.

– Да, как ты об этом узнал?

– В школе и колледже он посещал кружки за права гей-меньшинств. Ты бросила университет и пошла работать, чтобы твоему брату гею не пришлось жить с консервативным отцом. Это очень благородно с твоей стороны, Чарли.

Шарлотта уставилась в пол.

– Мой отец убил бы Саймона. Это не благородный поступок. Это был мой единственный выбор.

– Нет, но что ты так думаешь довольно показательно. Давай посмотрим, - сказал он и перелистнул несколько страниц.
– Ты работала администратором в салоне красоты после того, как бросила учебу. Также ты работала официанткой в Le Cirque de Nuit несколько ночей в неделю. Должно быть, до того, как я купил клуб. Я бы запомнил глотательницу огня.

– Мне давали больше чаевых, когда я проделывала этот трюк. Предыдущий бармен научил меня подобным фокусам.

– Твой брат сейчас учится в юридической школе. На полную стипендию, я полагаю. Нет никаких причин, препятствующих твоему возвращению в университет.

– Я слишком стара. Кроме того, мне нравится работать. Я жила самостоятельно заботясь о себе и Саймоне с тех пор, как мне исполнилось девятнадцать. Не думаю, что могу вернуться.

Кингсли закрыл папку и наклонился вперед. Он уже начал было открывать рот, чтобы возразить, как его прервал стук в дверь.

– Entr'ez, - бросил он.

Вошел дворецкий, неся в руках поднос с завтраком. Поставив тот на пол перед Шарлоттой, мужчина быстро удалился.

– Итак, ты приняла душ, и вот-вот закончишь с завтраком. Давай обсудим деловые возможности, которые ты уже отвергла.

– Ладно, - сказала она, откусив кусочек от вкусного блинчика.
– Но мой ответ по-прежнему «нет».

– Понимаю.

Кингсли встал и снял очки в тонкой оправе.

– Я буду говорить. А ты ешь.

– С удовольствием.

Кингсли неторопливо прохаживался по своей спальне.

– Я сказал тебе, что я не сутенер, и это правда. В работе, которую выполняют мои сотрудники, предусмотрен некий сексуальный аспект,

но ни один из них не вступает в половую связь за деньги. По крайней мере, не в рабочие часы. Клиенты, которых мы обслуживаем, это необычные люди с необычными желаниями. Если бы им нужен был просто секс, они могли бы получить его от своих мужей и жен, парней и девушек. То, что они хотят от нас, более деликатная вещь.

– Вы говорите об извращениях, верно?

Кингсли кивнул.

– Oui. Извращения. Бондаж, доминирование и садомазохизм. Как я уже говорил, я занимаюсь поиском талантов. В некотором роде меня можно назвать сводником. У меня есть клиенты с определенными желаниями, и я пытаюсь найти им хорошую пару для удовлетворения их запросов среди моего круга общения. И в настоящее время у меня есть клиент - состоятельный бизнесмен, довольно привлекательный - который ищет более серьезных отношений, чем его последние кратковременные связи. Он предпочитает красивых женщин где-то между двадцатью пятью и тридцатью пятью годами. Никаких предпочтений по признаку расы, роста или религии. У него имеется слабость к женскому интеллекту - претендентка должна быть умной. И она должна быть очень смелой.

На последнем слове он обернулся и посмотрел на нее сверху вниз.

– Женщина, которая выдыхает огонь в нетрезвом состоянии, и приходит в мой дом в трезвом - храбра настолько, насколько это вообще возможно. Тебе так не кажется, Чарли?

Шарлотта посмотрела на него. Она не могла поверить в то, о чем он ее спрашивал.

– Хорошо... Я не говорю да. Я только спрашиваю из любопытства - что конкретно повлечет за собой это приглашение?

– Конкретно этот клиент использует S и M по случаю, но больше заинтересован в абсолютном сексуальном доминировании. В частности его возбуждает страх.

– Так он насильник?

– Вряд ли. Доминанты в жизни, как мы их называем, находят подчинение эротичным. Устанавливая над женщиной свою власть, он наслаждается захватом и подчинением. Доминанту важно, чтобы его сабмиссив доверяла ему настолько, чтобы позволить взять ее, даже если она испугана. Да, он берет, но она дает. А в тебе, ma ch'erie, есть все задатки первоклассного сабмиссива.

– Это странно.

– Неужели? Скажи, Чарли, эти две белокурые куклы Барби, с которыми ты выпивала прошлой ночью, были Саша Уолш и Лондон Фэйбер, да?

– Да. Мы встретились в салоне. Я их стилист.

– Их родители владеют собственностью общим номиналом примерно с государственный бюджет Вермонта. Они пресные, глупые и испорченные. Полная противоположность тебе. Почему ты проводишь время с ними?

– С богатыми людьми удобно зависать. У них все деньги. Они принимают все решения.

– И они оставили тебя в обмороке на полу моего клуба. С тобой могло произойти все, что угодно - тебя могли ограбить, напасть, изнасиловать... они тебе не подруги.