Подъезд
Шрифт:
Она. Вам бы книги писать об ухаживаниях.
Он. Не может быть книги об ухаживаниях, поскольку не могут существовать конкретные советы на все времена. Ухаживание — ситуативная проделка.
Она. Ну, хорошо, что будет у нас дальше.
Он. Дальше наши пути разойдутся.
Она. Как так?!
Он. Очень просто. Испуганные жители дома, завидев из своих окон падающую горящую бумагу, позвонят в милицию. Доблестные служители порядка проведут
Она. Шутите?
Он. Нисколько. Вы навсегда запомните сегодняшний вечер, гарантирую. Сильнейшие впечатления. А какие там туалеты! Как вы будете жалеть о впустую растраченных рулонах бумаги!
Она. Это тоже из детских воспоминаний у вас, про обезьянники?
Он. Испугались.
Она. Ничего подобного, я успею убежать в квартиру, пока они будут подниматься сюда. Мы же не будем их ждать, правильно?
Он. Бумагу кидать мы горазды, а отвечать за свои поступки не хочется? Нет, мы останемся на крыше до их прихода, а если вы решите убежать, я вас выдам как сообщницу. Так что выбирайте, или вас с позором выволакивают из вашей квартиры, или вы гордо встречаете представителей закона лицом к лицу прямо на месте преступления.
Она. Да вы просто негодяй!
Он. Ну, так как?
Она. Второе.
Он. Отлично. Давайте поделимся нашим чудесным вечером и с милиционерами, пусть они его тоже запомнят надолго. Предлагаю устроить так, чтобы они застукали нас в какой-нибудь очень романтичной позе.
Она. Например?
Он. Вы танцуете?
Она. Вы серьезно?
Танцуют.
Она. Вам никогда не казалось, что мы слишком много говорим?
Он. Разве? Мы много говорим?
Она. Да мы говорим не переставая! Разве когда люди танцуют, они говорят? А мы говорим.
Он. Ну почему, и когда танцуют, говорят.
Она. Но вряд ли о том, о чем говорим мы, то есть ни о чем. Нужно разорвать пелену слов каким-нибудь действием.
Он. Давайте обсудим, каким именно.
Она (смеется). Давайте помолчим.
Он. Знаете, если мы будем молчать, то наш медленный танец без музыки на крыше, а это довольно оригинально, закончится длинным поцелуем на крыше, что не только не оригинально, но и немного даже отдает штампом.
Она. Подумаешь.
Она целует его.
Он.
Убегают.
Она спускается к его квартире, подходит к двери, достает ключ и пытается открыть дверь. Ключ не подходит. Она улыбается и давит на кнопку звонка.
Он. Пришли попрощаться?
Она. Вы уезжаете куда-то? Я — нет.
Он. Я тоже никуда не уезжаю, но если вы пришли, значит, вы пришли попрощаться. Входите.
Она. Да не пришла я прощаться. Ключ, между прочим, можете забрать себе, он не подходит… Что это?
Он. Детская коляска, неужто никогда не видели? Немецкая, очень удобная.
Она. Зачем она вам?
Он. Мне она, понятное дело, не за чем, а вот сыну моему очень даже в самый раз.
Она. У вас есть сын…
Он. Я не похож на человека, достойного быть отцом? О, дежавю… Да вы проходите, не знаю, на кухню давайте что ли.
Проходят.
Она. Отличный… ремонт.
Он. Жена у меня дизайнер, сейчас с детьмиу бабушки, вам бы познакомиться, она очень ценит людей, разбирающихся в уютных и красивых интерьерах. Что будете пить?
Она. Воду.
Он. С газом?
Она. Из-под крана.
Он. Из-под какого?
Она. Из того, что с хлоркой.
Он. Я не очень хороший знаток традиций по питью воды с хлоркой, вам придется мне подсказать. В какие бокалы наливается этот драгоценный напиток?
Она. Он наливается в эмалированные литровые кружки, если таковых нет, то в непрозрачные стаканы с отколотыми ручками, если нет и таких, то в любую тару, кроме хрусталя.
Он. Держите, не вполне, правда, выдержаны в стиле эмалированных, но чем богаты, как говорится.
Она. Сойдет.
Он. Поскольку мы пьем воду, то предлагаю поднять наши, хм, бокалы за чистоту. За чистоту человеческих отношений.
Она. За честность и прямоту.
Он. За искренность.
Выпивают.
Она. Я думала, вы другой.