Подкидыш из прошлого
Шрифт:
??????????????????????????
Глава 24
Матвей
Кажется, такое угнетенное состояние, было у меня в день исчезновения Ксении. Нет, пожалуй, тогда было во стократ тяжелее. Но тогда я жил надеждой, что вот-вот найду ее.
Сегодня меня огорошила своим неожиданным визитом Елена Васильевна. Вот уж не ожидал, что Арина прибегнет к помощи тяжелой артиллерии. Ведь предупреждал, ведь не соглашался на встречу!
Но вот она уже стоит у двери. Я в шоке от ее вида. Как она изменилась
И вся она была какая-то несчастная, забитая и потерянная. Худая и бледная, словно после тяжелой болезни.
– Неужели так умело играет роль человека в горе? – подумал я, вспомнив недавний разговор с Ариной. – Решили добить меня. Аферистки. Небось тоже туда же – долю свою оттяпать! Далось же мне это наследство! Теперь так и будут ходить по очереди. Как хорошо было последнее время без них.
Опомнившись, что все еще стою ошарашенный перед просительницей, я сделал шаг назад, пропуская ее в прихожую. Незачем демонстрировать перед соседями наши теплые взаимоотношения.
Не успел я прикрыть за ней дверь, как она бухнулась на колени.
– Елена Васильевна! Встаньте немедленно. Это еще что такое! – взывая к ее разуму, я пытаюсь поднять ее. С трудом возвращаю ее в вертикальное положение и силой тащу в гостиную.
Усадив женщину на диван, строго смотрю на нее. А внутри – буря:
– Нет, это надо же так упорно добиваться своего. Что называется, не мытьем, так катаньем.
Во мне борются несколько противоположных чувств. Возмущение. Гадливость. И… жалость. «А вот к последнему прислушиваться нельзя!» - соображаю по ходу, пока она утирает слезы.
Молчание затягивается. Чтобы заполнить возникшую паузу, подвигаю стул и присаживаюсь напротив.
– Ну что, так и будете молчать? Зачем пришли-то? Денег что ли дать?
Сглатывая подступающие рыдания, она все-таки справляется с ними:
– Матвей, миленький, пощади! Я не по своей воле пришла. Не посмела бы без разрешения. Но ведь она грозится что-то сделать над собой!
До меня с трудом доходит смысл сказанного. И я взрываюсь:
– Ну, это Вы бросьте. Не надо меня запугивать. То судом грозились. Теперь это.
– Какой суд, о чем это Вы?
– Так Арина на днях обещала. Все никак не уймется. О каком изнасиловании вы вообще смеете говорить, если она сама притащилась и запрыгнула ко мне в постель!? Нет, вползла, как змея подколодная! Все беды, все несчастья от нее. Ну и Вы, конечно же, ей хорошо подыгрываете.
Выплескиваю ей всю злость, накопившуюся со дня встречи с Ариной.
– Простите нас… обеих. Ни о каком суде мы и не помышляем. Да это так сказано было, от отчаяния.
– То есть как? А не Вы ли не так давно чуть ли не кулаками потрясали, грозясь упечь меня за изнасилование. Какие у Вас доказательства?! Что Вы мне жизнь портите?! – я все больше горячился.
А она, как ни странно, сидела притихшая и смотрела на меня глазами загнанного зверька.
«Стоп!
–
– Что это я оправдываться вздумал? Не сметь! Пришла, так пусть и выкладывает, что ей надо».
– Матвей Дмитриевич…
– Ишь ты, - пронеслось у меня, - даже так?
Елена Васильевна продолжала:
– Простите Вы на обеих. Особенно меня. Я во все виновата. Сначала недоглядела за дочкой. Потом встала на ее сторону, всячески поддерживала. Но уже давно жалею об этом. И наказана сполна… Одной дочки лишилась. Сейчас вторая грозится…
Злость, клокочущая во мне, постепенно стихает. На смену ей приходит жалость к этой несчастной женщине. Внутренний голос кричит: «Не слушай ведьму! Это очередной спектакль!» Соглашаюсь. Но вспоминаю ее испуганный звонок, когда ушла Ксюша. Потом еще один. Когда очень просила о встрече, чтобы поговорить.
Может, действительно, раскаивается? Вот только раньше надо было. Да и не верю я ей. Не должна была настоящая мать жертвовать счастьем и жизнью одной дочери ради другой.
Эта мысль с новой силой пробуждает во мне ярость. Видеть ее больше не хочу. Пусть убирается восвояси!
– Я не вижу смысла в продолжении разговора. Вы зачем пришли? Что от меня надо? Говорите и убирайтесь.
Она вдруг соскальзывает с дивана и вновь оказывается на коленях передо мной. Мне это уже порядком надоело. И поднимать ее силой уже не хочется.
– Встаньте. И уходите. Или уйду я.
Не скрываю брезгливости и усталости. Она вынуждена подняться. Но на диван опускаться не смеет. Прижимая руки к груди и не отрывая от меня глаз, опухших от слез, она произносит фразу, от которой я онемел:
– Женитесь на Арише, Христом Богом молю. Иначе она что-нибудь с собой сделает.
Смотрю на эту женщину, соучастницу своей подлой дочери, и не могу поверить, что она смеет после того, что случилось с Ксенией, просить об этом.
– Нет, нет и еще тысячу раз нет. Говорил это Арине, говорил Вам и повторяю еще раз. Ребенка обеспечу в любом случае. Но жениться на ней? НИКОГДА!
– Но ведь она…
– Пусть делает что хочет. Надо было раньше думать. Особенно Вам. А ее угрозы? Я даже предполагаю, откуда ветер дует. Прознала про наследство и боится упустить шанс? Так я ей и про это сказал. Ничего не получит. А Вас запугивает и заставляет унижаться передо мной. Захотелось красивой жизни? Только не за мой счет. Правда, повторяюсь, материально обеспечу обоих. Нуждаться не будет, но и шиковать не получится.
– А теперь идите домой. Мне больше нечего Вам сказать, - я замолчал. Усталость навалилась до такой степени, что, казалось, будь я в этот момент один дома, свалился бы на диван и уснул мертвым сном. – И будьте уверены, она манипулирует Вашими материнскими чувствами.
– Матвей Дмитриевич, мне домой с таким ответом нельзя. Я боюсь за нее. Так и сказала: «Домой можешь не возвращаться, если не уговоришь…»
??????????????????????????
Я развел руками:
– Послушайте, и что же Вы предлагаете? Уступая капризам своей взбалмошной дочери, хотите заставить меня жениться?!