Подкидыш
Шрифт:
— Не знаю, чего ты добиваешься, но на помощь совсем не похоже, — дала я волю раздражению. — Напротив, ты меня только запутал.
— Прошу прощения, принцесса. — Туве поклонился. — Финн хотел, чтобы я обсудил с тобой твои способности. Он знает, что обучение начнется только после бала, но хочет, чтобы ты была готова.
— Так это Финн попросил тебя прийти?
— Ну да. Тебя это огорчает?
— Нет, вовсе нет, — поспешно возразила я.
Значит, Финн не пожелал меня видеть и прислал вместо себя Туве.
— Так
— Тьма.
Туве посмотрел на меня, склонив голову набок, и напомнил мне вдруг любопытного щенка.
— Ты не должна бояться.
— Да вовсе я не боюсь, с чего ты взял? — Я поежилась под его взглядом.
— Я знаю, когда ты врешь. И не потому что умею читать мысли, а потому что ты не умеешь врать. Советую научиться. Элора, например, великолепно умеет врать.
— Хорошо, потренируюсь на досуге.
— Ага, обязательно.
Туве говорил с совершенно обезоруживающей искренностью. Лицо у него было грустное.
— Ты мне нравишься. Ты честная и эмоциональная. Но королеве не подобает быть такой.
— Да, полагаю, ты прав.
— А я ужасно рассеянный, если ты не заметила. — Он улыбнулся, но его зеленые глаза остались печальными. — Мне сложно сосредоточиться, но я работаю над собой.
— Так… не хочу показаться грубой, но почему Финн попросил тебя о помощи?
— Потому что я сильный. — Туве достал что-то из кармана и небрежно отшвырнул в сторону. — И он мне доверяет. Ладно… Давай посмотрим, на что ты способна.
— Ты о чем? — захлопала я глазами, окончательно сбитая с толку.
— Да обо всем. Перемещать предметы умеешь? — Руками умею.
— Ну да, ты же не инвалид. О твоих физических возможностях я знаю.
— Я мало что умею. Немного владею убеждением, но здесь я его ни разу не использовала.
— Попробуй. — Туве показал на висящую над нами люстру: — Перемести ее.
— Не хочу я ее никуда перемещать, — испуганно сказала я.
В голове вдруг вспыхнула картина, которую я помнила в мельчайших деталях. Картина Элоры. Черный дым, красные языки пламени и сверкающие осколки. Только сейчас картина была не просто картиной. Я чувствовала запах гари, жар близкого огня, в ушах стоял звон разлетающихся по мраморному полу хрустальных подвесок.
Я помотала головой, сглотнула комок в горле и невольно спустилась на несколько ступенек.
— Что это было? — тревожно спросил Туве.
— Где?
— Что-то случилось.
Он пытливо смотрел на меня, а я растерянно молчала. Даже если бы захотела объяснить, то не смогла бы подобрать нужные слова. Да и о чем тут говорить? Все это лишь игра моего воображения.
— Интересная ты.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Мне неприятно это делать, когда ты так напугана, но мне нужно очистить сознание.
Он устремил взгляд на люстру, и у меня перехватило дыхание. Тяжелые подвески начали тихо позванивать, раскачиваться. Я хотела
— Хватит! — вырвался у меня хриплый вопль. — Хватит!
— Прости. — Туве прикрыл глаза и выдохнул.
Я не могла оторвать глаз от люстры, смотрела и смотрела, пока та не перестала качаться.
— Я должен был что-то сделать. А кроме люстры здесь перемещать нечего. За исключением тебя, конечно, но я подумал, что тебе это понравится еще меньше.
— Зачем тебе вообще понадобилось что-то перемещать?! И вон стоит ваза! А вон подставка с зонтиками! И ты мог бы выйти на улицу!
Паника схлынула, уступив место пульсирующей ярости. Я крепко сжала кулаки.
— Когда тебя переполняет страх, от тебя исходит мощный импульс, ты проецируешь свои ощущения. А для меня это единственный способ успокоиться. Большинство, наверное, не чувствует твоих волн, но я слишком восприимчив. А когда я что-то перемещаю, то сосредотачиваюсь на объекте и блокирую все входящие потоки. Ты слишком сильная. Прости.
— И все равно незачем было так пугать.
— Как жаль. — Туве глядел на меня с удивлением и сожалением. — Остальные даже не узнают, кто ты на самом деле. Все сейчас такие слабые, что даже не поймут, насколько ты могущественна.
— О чем ты? — Злость мгновенно испарилась.
— Твоя мать очень сильная, — в голосе Туве послышалось восхищение, — но не настолько, как ты. И даже, возможно, не настолько, как я. Ее сила сияет и потрескивает, подобно тысяче молний. Когда она входит в комнату, воздух буквально намагничивается. А все остальные… — Туве покачал головой.
— Ты имеешь в виду, все остальные трилле? — на всякий случай уточнила я.
— Когда-то благодаря нашей силе вращалась Земля.
В голосе Туве звучала грусть, однако он уже не казался напряженным. Видимо, раскачивание люстры действительно помогло.
— Буквально или это такое образное выражение?
— Буквально. Мы могли создавать горы, поворачивать реки вспять. — Он театрально развел руками. — Весь мир, что окружает нас сейчас, сотворили мы! Нас переполняла магия!
— А сейчас в нас разве нет магии? — спросила я, удивляясь его страсти.
— Никакого сравнения. Когда у людей появилась собственная магия, свои технологии, все изменилось. Власть и деньги постепенно утекли к людям, и мы начали доверять им воспитание наших детей. — Он фыркнул. — Подменыши перестали возвращаться, когда поняли, что мы не можем предложить им ничего особенного.
— Но мы же с тобой вернулись, — заметила я.
— Ваша садовница, благодаря которой круглый год все цветет в вашем саду, — маркиза! — Туве махнул рукой в сторону сада. — Садовница! Я, конечно, не социолог, но если уж самые влиятельные представители общества работают садовниками, значит, в обществе проблемы.