Подкидыш
Шрифт:
— О, Гидеон, как бы я хотел, чтобы ты сказал мне об этом раньше! — вздохнул Мэттью. — Тогда бы не произошло ни одно из этих ужасных событий!
— Да, не произошло бы, — сказал Гидеон. — Но почему, черт возьми, Джилли не пришел ко мне?
— Потому что он устал от того, что ему постоянно указывают, как и что нужно делать, — объяснил Мэттью. — Он считал, что сможет справиться сам, и это было бы захватывающим приключением, если бы он обвел вокруг пальца такого, как этот Ливерседж, но, увы, он о себе слишком высокого мнения!
Мистер Ливерседж, опровергая это, грустно покачал головой.
— О нет! Он перехитрил
Оба Вейра повернулись и уставились на него.
— Как он перехитрил вас? — спросил Гидеон.
Мистер Ливерседж вздохнул и покачал головой.
— Если бы он не показался мне таким юным и таким невинным, я бы не пал жертвой обмана! Но мои подозрения были усыплены. Я не почувствовал никакой опасности. Воспользовавшись, — с сожалением говорю вам, — моим доверием, он внезапно подвинул к моим ногам тяжелый стол, когда я поднимался, сбил меня с ног, потом я ударился головой о каминную решетку и лишился сознания. К тому времени, когда ко мне вернулись чувства, его сиятельство скрылся, унеся с собой, к моей досаде, роковые письма.
Медленная улыбка изогнула губы Гидеона.
— Адольф! — сказал он тихо. — Отлично сделано, малыш! Так вот где был твой дракон!
— Подвинул стол к вашим ногам? — повторил Мэттью. — Джилли? Вот это да!
— Пока все хорошо, — улыбнулся Гидеон. — Но как он снова попался к вам в лапы?
— Это, — уклончиво ответил мистер Ливерседж, — длинная история, сэр. Но нужно помнить о том, что я оказался тем скромным инструментом, посредством которого ваш любознательный родственник нашел настоящее приключение, которого жаждала его душа.
Нитлбед, который слушал этот разговор с едва скрываемым нетерпением, не выдержал и вмешался.
— Висельник, ты скажешь, где спрятал его сиятельство, или я вытяну это из тебя клещами!
— Этот тип живет в «Синице в руках», это мне известно, — объявил Мэттью. — И там его нашел Джилли, он сам это сказал!
— Так вы это знаете, мистер Мэттью, но мы уже битый час пытаемся найти, где может быть это место, но ни одна живая душа не в состоянии этого сказать! — с горечью произнес Нитлбед. — А если мы не можем его обнаружить, то как это сделал его сиятельство?
— У его сиятельства, по-видимому, были свои способы справиться с этим делом, — заметил Гидеон с сияющими глазами. — Нам же нет нужды проявлять чудеса изобретательности, потому что мистер Ливерседж сейчас отведет нас туда. А, мистер Ливерседж?
— Сэр, — надменно ответил мистер Ливерседж, — я волей-неволей должен подчиниться превосходящей силе.
Но когда через полчаса, два экипажа подъехали к обугленным останкам «Синицы в руках», он на время лишился своей страсти к риторике и только молча взирал на почерневшие руины с недоверчивым испугом. И Рэгби, и Нитлбед склонялись к тому, чтобы прикончить его там же и тогда же, но его изумление было таким ненаигранным, что Гидеон вмешался и приструнил их.
— Итак, мистер Ливерседж? — спросил он. — Что вы теперь имеете сказать?
— Сэр, — сказал мистер Ливерседж в волнении, — когда я в последний раз видел это здание, оно было весьма жалким местом, но, уверяю вас, целым! Что здесь приключилось, отчего остался лишь этот
— Моего огрубевшего сердца не коснулось сострадание. Мне нужен мой кузен! — бесцеремонно прервал его причитания Гидеон и подстегнул лошадь. — В деревне должен быть кто-то, кто сможет сказать нам, когда в здании произошел пожар и что случилось с его обитателями.
Расспросы в Арсли привели его через некоторое время к дому, где обитали супруги Шоттери. Их отчет о происшедшем грешил малой осведомленностью, но они знали достаточно, чтобы убедить Гидеона в том, что пожар начался из-за его предприимчивого кузена. Сперва он слушал их удивленно, потом с удовлетворенной улыбкой. Но Нитлбед был совершенно потрясен и заявил, что никогда бы не подумал, что его сиятельство может совершить такое, и не поверил ни единому слову.
— Помолчите! — велел Гидеон. — Вы ничего не знаете о его светлости — так же, как и все остальные из нас! Значит, он освободился без нашей помощи! Он отлично справляется, в самом деле.
— Капитан, Вейр, — залепетал мистер Ливерседж, — вы совершенно правы насчет этого! Хотя я пострадал от его изобретательности, я не питаю к нему злобы. Действительно, очень радостно видеть, что такой молодой и неопытный человек ведет себя так доблестно! Вы позволите мне сказать, что это небольшое приключение воспитало его. Когда я впервые увидел его, он был не уверен в себе: чувствовалось, что он слишком изнежен и что его слишком тщательно хранили от столкновений с миром. Опыт, через который он прошел, принес ему огромную пользу, я не стесняюсь утверждать это, и для меня счастье — сознавать, что мне он обязан своим освобождением.
Эго было слишком для Нитлбеда, который начал подступать к мистеру Ливерседжу с таким зверским выражением лица, что его резко пришлось призвать к порядку.
— Мистер Гидеон! — вспылил он. — Я знаю вас с пеленок и не буду дожидаться, когда этот арестант заговорит вам зубы! Я хочу знать, что с его сиятельством, где он и как нам ему помочь?!
— Если нам что-то и ясно, — ответил Гидеон, — то это, что его сиятельству не нужна наша помощь! Признаюсь, если бы я знал, в какую передрягу он попадет, я не разрешил бы ему уйти, как я сделал, но, честное слово, я рад, что не знал этого! Этот мистер — жулик, но он говорит правду: его сиятельство почувствовал вкус к жизни. Интересно, что привело его в Хитчин?
Мэтгью, который несколько минут размышлял над этим в молчании, пробормотал:
— Я ничего не понимаю! Почему он не вернулся домой после всего, что ему пришлось совершить? Что задержало его в Хартфордшире?
— Эй, я уверен, вам известно кое-что на этот счет! — сказал Нитлбед, обращаясь к мистеру Ливерседжу.
— Приятель, — высокомерно ответил тот, — не испытывай моего терпения или пожалеешь об этом! Я и так долго держу себя в руках, но если ты спровоцируешь меня, я раскрою некую тайну, которая нанесет урон репутации герцога, что вы не обрадуетесь!