Подкова на счастье
Шрифт:
– Нет. сначала свернём к Темзе.
Здесь, на берегу, их и взяли.
Откуда-то из мрака выскочили дюжие молодчики. В руках у них были пистолеты с длинными стволами. Урча, подъехал большой фургон, в котором возят лошадей.
– Эй, парень, слезай!
– властно произнёс один из громил.
– Что вам нужно? Я советский спортсмен, - дрогнувшим голосом сказал Никита.
– Очень мило! Вот и сидел бы в своей стране, а не рыскал по "трущобам капитализма".
Бандит потянул руку к уздечке.
– Патрик, выручай, -
Кентавр мотнул головой, цапнул захватчика за пальцы. Тот завыл, отскочил в сторону.
Патрик взвился на дыбы, круто повернулся. Цепочка гангстеров невольно распалась. Прыжок... Удар задними копытами...
– Стреляйте!
– кто-то крикнул из темноты.
– Иначе уйдёт.
Два глухих выстрела прозвучали в тишине.
У Патрика подкосились ноги. Он медленно повалился на бок.
Из тени вышел человек. Это был... всё тот же юноша, наблюдавший за ними в порту, сидевший во время скачки в первом ряду.
– Мальчишку тоже отключите, - спокойно сказал он.
Зеленков почувствовал у своего лица резкий, приторный запах. И поплыли круги - жёлтый, зелёный, розовый...
"Бом! Бом! Бом!.." - медленно отбивали часы.
Никита открыл глаза. Прямо перед ним высилось огромное окно, задёрнутое плотной шторой, сквозь которую сочились тонкие лучи.
Он лежал на широкой тахте, укрытый лёгкой батистовой простыней.
Дверь бесшумно распахнулась - в комнату вошёл лакей в лиловой ливрее.
– Как вы себя чувствуете, молодой человек?
– заботливо спросил он.
– Нормально, - буркнул Никита.
– Где я?
– Хозяин приглашает вас перед завтраком искупаться в бассейне. Вот плавки, халат, полотенце...
– Он положил принесённые вещи на стол.
Когда Никита вышел, лакей провёл его по широкому коридору на открытую веранду.
Горячее солнце... Звонкое пение птиц.... Голубой квадрат воды...
Спиной к нему в шезлонге сидел парень.
Он повернулся. Теперь Зеленков внимательно рассмотрел его. Хозяину было лет шестнадцать, не больше. Красивое, волевое лицо. Насмешливые, немного грустные темные глаза. Густые волосы цвета спелой соломы.
– Привет!
– сказал парень.
– Тебя зовут Никита... Но мне трудно произносить это имя. Я буду говорить - Ник. Не возражаешь?
– Пожалуйста.
– Поплаваем? Как ты предпочитаешь, с волной или так?
– Всё равно, - хмуро ответил Зеленков.
– А я люблю живую воду.
– Хозяин наклонился, повернул какой-то рычажок, и поверхность бассейна покрылась лёгкой рябью.
– Вот. Так лучше.
– Он нырнул прямо с бортика.
Никита осторожно спустился по лесенке. Проплыл туда и обратно вдоль мраморной стенки.. Вышел, вытерся мягким, пушистым полотенцем.
Хозяин плескался долго. Потом выскочил из воды, как дельфин, смахнул с тела капли. У него была прекрасная спортивная фигура: мощные плечи, рельефный торс, плоский живот.
–
– доброжелательно спросил он.
– Где Патрик?
– Никита смотрел на него исподлобья.
– Он здесь, недалеко. С ним всё в порядке. Чтобы ты был в курсе вот...
– Юноша протянул Зеленкову газету.
Никита увидел - отмечено красным карандашом:
"Из конюшен Эскота при загадочных обстоятельствах исчез жеребец Патрик, взявший Большой Приз сезона. Служащие ипподрома видели, как вечером его выводил за ограду хосбой - четырнадцатилетний мальчик Никита Зеленков.
Неожиданная победа неизвестного скакуна разорила многих букмекеров. Компетентные лица связывают это исчезновение с местью тотализаторной мафии.
Власти ведут расследование".
– Я похож на главаря мафии?
– насмешливо спросил хозяин.
Зеленков пожал плечами.
– Не знаю...
Парень рассмеялся.
– Я Джон Мортинер Треверс-Девятый. Тебе что-нибудь говорит это имя?
– Нет, - честно сознался Никита.
Хозяин печально улыбнулся.
– Всё-таки занятная у вас страна. Занимаете шестую часть Земли, а живёте, как на острове.
– А почему я должен тебя знать?
– обиделся Зеленков.
– Ты кто? Учёный? Писатель? Чемпион мира?
На этот раз парень глянул на него с неким уважением.
– Да... Может быть, ты в прав. Я всего лишь потомок династии миллиардеров. Зови меня просто Джон.
Треверс-Девятый открыл банку с апельсиновым соком, наполнил бокал, протянул Никите, потом плеснул себе.
– Слушай, Ник, я расскажу тебе. Другого пути у меня нет. Я понимаю: то, что я хочу, силой не возьмёшь... Я безумно люблю лошадей... Однажды на аукционе я за два миллиона купил подлинник рукописи Ксенофонта. Слышал про такого?
– Это автор трактата "Иппика" {от греческого "иппос" - лошадь}. Пятый век до нашей эры...
– Да. Там он упоминает о кентаврах. Я думал, это легенда. Но когда в порту, услышав глупое замечание чинуши, вы с Патриком переглянулись, я сразу понял: это кентавр... Такой осмысленный, полный иронии взгляд! О чём вы говорили?
Зеленков уже открыл рот, чтобы сказать правду. Но вдруг вспомнил давнишнее заклинание Патрика: никому! никогда!
– Ты ошибаешься, - кашлянув в кулак, глухо произнёс он, - Это обыкновенный жеребец. Просто он очень привязан ко мне.
Джон усмехнулся. Помолчал, обдумывая ситуацию.
– Ты догадываешься, кто выиграл на тотализаторе?
– У него была странная манера: он задавал вопросы и тут же сам отвечал на них.
– Это я... Конечно, через подставных лиц. Никто не пронюхает... Вас будут искать. У мафии. А вы здесь - у меня. Знаешь где? Это небольшой остров в океане. Вас доставили самолётом. Частное владение... Всё! Считай, для внешнего мира ты потерян.
– Что вам от меня нужно?
– подавленно спросил Никита.