Подкравшийся незаметно
Шрифт:
От Галины Брежневой изумруд по наследству перешел артисту оригинального жанра Юрию Горному, который на сцене лбом колол грецкие орехи. После того, как кавказские республики - поставщики грецкого ореха - вышли из состава СССР, Горный продал изумруд Пугачевой. Сделка была взаимовыгодной. Пугачева получила вещь необычайной красоты, а Горный - неистощимый запас денег для закупки орехов в дальнем зарубежье. Горный продолжил свои знаменитые выступления, а Пугачева наконец впервые за последние две тысячи лет нашла камню достойное применение.
– Аллоу, - ласковым голосом привычно протянула Пугачева.
– Алла Борисовна?
–
Такой бас однажды уже был в ее жизни. Это произошло в промежутке не то между вторым и третьим мужем, не то между третьим и четвертым. Ах, какой это был мужчина! Настоящий полковник. Александр Кукуевич Зубоскал. Грудь его украшали многочисленные ордена и медали, поэтому, когда они занимались сексом, в гостиничном номере стоял успокаивающий звон.
– Сними свои побрякушки, - злилась Пугачева.
– Все груди исцарапал.
– Хирурги новые пришьют, - топорно шутил полковник и пушечно хохотал в такт возвратно-поступательным движениям.
Шло время, и перед Аллой раскрывалось подлинное лицо настоящего полковника. Он оказался не настоящим полковником, а разжалованным генерал-майором. Наказание постигло бравого вояку за половую связь с женами вышестоящего командного состава. Надо сказать, Алла недолго была очарована полковником. Как только он перестал снимать перед сексом сапоги, они расстались.
Тем не менее что-то ностальгическое и волнительное шевельнулось в отупевшей душе Пугачевой.
– Сашок?
– сдавленно прошептала она.
– Я!
– уставно отозвалась трубка.
– Ты все такой же дурак и солдафон?
– В голосе Пугачевой не было издевки, только безмерная нежность и печаль о годах пусть не юности, но все же и не сегодняшней стоящей за плечами старости.
– Ну признайся, признайся, ведь люди не меняются! Ты все такой же стоеросовый дурак и не снимаешь сапоги, когда любишь своих многочисленных женщин?
– Так точно, - озадаченно пробасила трубка.
– А помнишь, жеребец, как мы сношались с тобой через дупло старого дуба?
– Алла скосила зрачки на хлопающего ушами Филиппа. Она нарочно хотела сделать мужупобольнее, и боялась только, что он ничего не поймет из разговора. Этому олуху все всегда нужно разжевать и в рот положить. Да еще несколько раз повторить, чтоб запомнил.
– У тебя, Санек, был такой огромный, и я сладострастно принимала его в свое туловище. Для тупых повторяю: ты своим эрегированным половым членом доставал мне аж до сердца, как лифт доезжает до самой крыши здания.
– Ты что, занималась с ним сексом?
– возмущенно спросил из-за спины Филипп.
Наконец-то дошло! Но почему молчит трубка?
– Эй, солдат, оглох что ли? Прием!
– шумнула в трубку Пугачева.
– Или отупел уже совсем? Как надену портупею... Медленно повторяю вопрос: помнишь ли ты. Как. Мы. Сношались. Через дупло. Старого. Дуба.
– Не припоминаю. А это точно Алла Борисовна Пугачева?
– растерянно спросил низкий бас.
Теперь уже заволновалась Пугачева. Что такое происходит? Да еще Филька сзади пристает: "Алла! Это возмутительно! Как ты могла! Почему ты мне ничего не рассказала про дупло?"
– Отзынь, - отмахнулась Пугачева от неверного мужа.
– Нет, это я не вам. Это у меня тут собака бегает, лает. А вы разве не Александр Кукуевич Зубоскал?
– Никак нет. С вами говорит Александр Иванович Лебедь.
– Алла! Неужели ты мне
– Трагическим шепотом закричал сзади Филипп.
– Так.
– Алла прикрыла рукой золотую трубку и повернулась к мужу. Произошла ошибка. Это звонит Лебедь. Я тебе с ним не изменяла. Иди на кухню, готовь филе.
Успокоенный Филипп вприпрыжку умчался на кухню, благо высокие потолки квартиры позволяли подобные экзерсисы. Но будь Филипп хоть на чуточку выше или потолки хоть на чуточку ниже, этот номер бы уже не прошел: на каждой припрыжке певец стукался бы о потолок головой, пачкая темные волосы побелкой.
– Александр э-э... Иваныч. Я слушаю вас внимательнейшим образом. Я просто перепутала вас с одним старым пердуном из армии.
– Я уже догадался. Как только вы во второй раз медленно повторили вопрос, так и догадался.
– Похвально. Военные всегда отличались острым умом и практической сметкой, -подколола Пугачева, но толстокожая птица укол не почувствовала.
– У меня есть до вас дело государственной важности, Алла Борисовна. Нам нужно встретится и поговорить, но не по телефону.
– А чем вам не нравится мой телефон?
– Возмутилась Пугачева.
– Вы хоть раз его видели?! Если бы вы видели, вы бы тогда не говорили такую ерунду. Он весь сделан из золота. Корпус из белого, а диск из красного золота. Мне сделали его уральские умельцы из моего материала. Я им, правда, заплатила немного, чтобы не разбаловать черную кость. Кроме того, в центре диска располагается крупнейший в мире изумруд, подаренный индийским раджой принцу Шакья Муни...
Лебедь внимательно выслушал историю камня, после чего вставил слово:
– Алла Борисовна, я имел в виду возможное подслушивание телефонного разговора.
– Я так и поняла, не дура, - буркнула Пугачева.
– Просто хотелось поделиться радостью насчет своего нового телефонного аппарата. Ладно, где встречаемся?
– Завтра в 12-00. Возле памятника Пушкину на Тверской.
– А как мы узнаем друга друга?
– Я буду стоять и держать на руках белого лебедя.
Глава 12
Продавщица вино-водочного отдела Гастронома в"-- 666 Элеонора Писдорвакина на самом деле работала в ФСБ. Ну то есть порой даже трудно было сказать, где она работала по-настоящему, а где подрабатывала. Потому что писать донесения и вести наблюдения не так трудно, как перетаскивать ящики с бутылками водки, когда эти твари валяются пьяные, а товар нужно сгружать, потому что машина ждать не будет. Местные алкаши за малый рост и прескверный характер прозвали Элеонору Дерьмовочкой. Тем более, что престарелая девушка из всех зарубежных напитков предпочитала "Каку-Калу", а лицо в целях сохранения морщин мазала только кремом "Калодерма".
В ФСБ ее агентурная кличка была Невозвращенка. Кличка имела историю. Дело в том, что Элеонору Писдорвакину завербовали еще во времена полного всесилия КГБ. Взяли ее на половой связи с мужчиной. Всем известно, что в советские времена людям нельзя было заниматься половой связью. Половая связь противоречила облику коммунизма и наказывалась пятью годами лагерей или так называемой "химией", то есть работой на урановых рудниках, где приговоренные кирками дробили урановую руду в предгорьях Казахстана под личным присмотром Рашидова, заместителя Брежнева по Казахстану.